въ малодушномъ страхѣ, по жадности, по ненависти или по непримиримому гнѣву, жесточае наказывается, не за содѣланное уже зло: ибо содѣланнаго нельзя поправить: но для того, чтобы онъ самъ возненавидѣлъ порокъ; чтобъ другіе, видя его, исправлялись, и чтобъ остановить несчастныя слѣдствія преступленій. Къ сей только цѣли законы подобно мѣткому стрѣлку должны устремлять строгость и соразмѣрность наказаній. И судья, имѣющій власть опредѣлять за преступленія или денежную пеню или наказаніе, долженъ содѣйствовать въ семъ случаѣ законодателю, который подобно живописцу, дѣлаетъ только внѣшнее очертаніе сопребывающихъ предметовъ. Сей трудъ и намъ предлежитъ совершить теперь по возможности лучшимъ образомъ: должно опредѣлить соотвѣтственныя наказанія за воровство и насильство, если Боги и сыны Боговъ благословятъ намѣреніе законодателя.
Сумасшедшій не долженъ показываться въ городѣ. Родствнники должны хранить его дома, какъ сами знаютъ, или должны платить денежную пеню: изъ перваго класа сто драхмъ, какъ за раба, такъ и за свободнаго, котораго выпустятъ; изъ втораго класса четыре пятыхъ доли мины; изъ третьяго три пятыхъ доли, а изъ четвертаго двѣ. Сходятъ съ ума отъ разныхъ
в малодушном страхе, по жадности, по ненависти или по непримиримому гневу, жесточе наказывается не за соделанное уже зло — ибо соделанного нельзя поправить — но для того, чтобы он сам возненавидел порок, чтоб другие, видя его, исправлялись и чтоб остановить несчастные следствия преступлений. К сей только цели законы, подобно меткому стрелку, должны устремлять строгость и соразмерность наказаний. И судья, имеющий власть определять за преступления или денежную пеню, или наказание, должен содействовать в сем случае законодателю, который, подобно живописцу, делает только внешнее очертание сопребывающих предметов. Сей труд и нам предлежит совершить теперь по возможности лучшим образом: должно определить соответственные наказания за воровство и насильство, если Боги и сыны Богов благословят намерение законодателя.
Сумасшедший не должен показываться в городе. Родственники должны хранить его дома, как сами знают, или должны платить денежную пеню: из первого класса сто драхм, как за раба, так и за свободного, которого выпустят; из второго класса четыре пятых доли мины; из третьего три пятых доли, а из четвертого две. Сходят с ума от разных
