Тотъ никогда не сдѣлается божественнымъ человѣкомъ, кто не умѣетъ перечесть двухъ, трехъ, незнаетъ количествъ равныхъ и неравныхъ, неможетъ считать дней и ночей; кто не имѣетъ понятія о обращеніи солнца, луны и прочихъ свѣтилъ. Почитать сіи познанія безполезными во всякомъ изученіи изящнаго есть великое сумасшествіе. Но чему должно учиться въ семъ родѣ, въ какомъ количествѣ и порядкѣ, что послѣ чего начинать, что вмѣстѣ, что отдѣльно, и какая общая связь находится между всѣми науками, вотъ, что напередъ должно знать основательно, прежде нежели приступимъ къ самому ученію. Сего требуетъ естественная необходимость, которой ни одинъ Богъ не противится и не противился.
Кл. Сказанное тобою, почтенный, кажется совершенно согласно съ природою.
Аѳ. Ето истинно, Клиній; но трудно предписать сіе закономъ. Не теперь, со временемъ мы можемъ говорить о семъ съ большею точностію.
Кл. Кажется ты, почтенный мужъ, боишься нашего невѣжества въ етомъ дѣлѣ. Ты напрасно боишься. Говори ничего не скрывая.
Аѳ. Боюсь и етаго, о чемъ ты говоришь; но болѣе боюсь тѣхъ, кои упражнялись въ сихъ наукахъ, но упражнялись худо. Незнаніе еще нестрашно, и не есть самое большое
Тот никогда не сделается божественным человеком, кто не умеет перечесть двух, трех, не знает количеств равных и неравных, не может считать дней и ночей; кто не имеет понятия о обращении солнца, луны и прочих светил. Почитать сии познания бесполезными во всяком изучении изящного есть великое сумасшествие. Но чему должно учиться в сем роде, в каком количестве и порядке, что после чего начинать, что вместе, что отдельно, и какая общая связь находится между всеми науками, вот, что наперед должно знать основательно, прежде нежели приступим к самому учению. Сего требует естественная необходимость, которой ни один Бог не противится и не противился.
Кл. Сказанное тобою, почтенный, кажется совершенно согласно с природою.
Аф. Это истинно, Клиний, но трудно предписать сие законом. Не теперь, со временем мы можем говорить о сем с большею точностью.
Кл. Кажется ты, почтенный муж, боишься нашего невежества в этом деле. Ты напрасно боишься. Говори ничего не скрывая.
Аф. Боюсь и этого, о чём ты говоришь; но более боюсь тех, кои упражнялись в сих науках, но упражнялись худо. Незнание еще не страшно и не есть самое большое
