Страница:Пир (Платон, Городецкий).pdf/50

за нашу грѣховность насъ разъединилъ и разсѣялъ богъ, какъ аркадійцевъ лакедемоняне^[1]. Поэтому надо опасаться, чтобы намъ, если мы не будемъ нравственны въ отношеніи къ богамъ, не пришлось быть снова разсѣченными и не пришлось бы блуждать вродѣ тѣхъ фигуръ, которыя изображаются въ профиль на могильныхъ камняхъ, съ разрѣзанными вдоль ноздрями, или сдѣлаться вродѣ распиленныхъ пополамъ костей. Поэтому-то всякій человѣкъ долженъ поощрять другого быть богобоязливымъ, чтобы мы избѣгли новаго разъединенія и достигли бы прежняго единства, въ чемъ нашъ вождь и руководитель — Эросъ. Никто не долженъ дѣлать наперекоръ этому послѣднему — а дѣлаетъ ему наперекоръ тотъ, кто враждуетъ съ богами. Вѣдь, если мы будемъ жить въ любви и согласіи съ богомъ, мы будемъ такъ или иначе находить своихъ собственныхъ любимцевъ, что теперь удается только немногимъ. И пусть Эриксимахъ не перетолковываетъ мою рѣчь въ смѣшную сторону, какъ будто я разумѣлъ здѣсь Павзанія и Агатона; вѣдь, можетъ-быть, и они принадлежатъ къ этимъ немногимъ счастливцамъ, будучи оба мужественной породы^[2]. Но я говорю о всѣхъ вообще, и о мужчинахъ и о женщинахъ, что родъ нашъ тогда будетъ счастливымъ, когда мы достигнемъ цѣли любви и каждый найдетъ сроднаго ему любимца, чтобы такимъ обра-

1. Лакедемоняне вторглись въ Аркадію, разрушили стѣны Мантинеи и развезли ея жителей по разнымъ мѣстамъ. См. Ксенофонтъ, Гелленика V, ч.
2. Аристофанъ смѣется надъ Агатономъ. Въ "Женщинахъ на праздникѣ Ѳесмофоріи" Аристофанъ выводитъ Агатона женоподобнымъ; см. стихъ 31 и слѣд.

Тот же текст в современной орфографии

за нашу греховность нас разъединил и рассеял бог, как аркадийцев лакедемоняне^[1]. Поэтому надо опасаться, чтобы нам, если мы не будем нравственны в отношении к богам, не пришлось быть снова рассеченными и не пришлось бы блуждать вроде тех фигур, которые изображаются в профиль на могильных камнях, с разрезанными вдоль ноздрями, или сделаться вроде распиленных пополам костей. Поэтому-то всякий человек должен поощрять другого быть богобоязливым, чтобы мы избегли нового разъединения и достигли бы прежнего единства, в чём наш вождь и руководитель — Эрос. Никто не должен делать наперекор этому последнему — а делает ему наперекор тот, кто враждует с богами. Ведь, если мы будем жить в любви и согласии с богом, мы будем так или иначе находить своих собственных любимцев, что теперь удается только немногим. И пусть Эриксимах не перетолковывает мою речь в смешную сторону, как будто я разумел здесь Павзания и Агатона; ведь, может быть, и они принадлежат к этим немногим счастливцам, будучи оба мужественной породы^[2]. Но я говорю о всех вообще, и о мужчинах и о женщинах, что род наш тогда будет счастливым, когда мы достигнем цели любви и каждый найдет сродного ему любимца, чтобы таким обра-

1. Лакедемоняне вторглись в Аркадию, разрушили стены Мантинеи и развезли её жителей по разным местам. См. Ксенофонт, Гелленика V, ч.
2. Аристофан смеется над Агатоном. В «Женщинах на празднике Фесмофории» Аристофан выводит Агатона женоподобным; см. стих 31 и след.

42