Председатель. — За этим канцелярским удобством есть внутренняя сторона — большая философия помилования.
Веревки.— Т.-е., что часто миловались? Это — да.
Председатель. — А была такая категория дел, по которым помилования совершались только в исключительных случаях?
Веревкин. — Да, вот категория дел, за которыми стоял Распутин, это была одна из самых противных категорий дел, по которым не миловали.
Председатель. — А другие категории?
Веревкин. — Это очень трудно сказать. Много ведь дел можно было бы припомнить таких, где бывало по два и по три доклада, при чем, например, первые два доклада кончались отклонением, а последний, в зависимости от времени, прошедшего после заключения, помилованием.
Председатель. — Не было ли у вас категории дел — одиозных? Не можете ли вы сказать цифры, какой был процент помилований по делам политическим?
Веревкин. — Статистики у нас не велось, процент трудно определить, но помилования по этим делам, ведавшимся третьим отделением, не были редкостью.
Председатель. — К категории дел провокаторов существовало какое-нибудь определенное отношение?
Веревкин. — Со стороны министерства юстиции, в узком смысле этого слова, — нет, но обыкновенно по этим делам выступали со многими и многими настоятельными ходатайствами или министр внутренних дел или заведовавший полицией товарищ министра. Очень часто первое обращение оставалось без результата, но обращения обыкновенно повторялись, и во всеподданнейшем докладе, во всяком случае, упоминалось о ходатайстве министра внутренних дел или его товарища, и помилования по этим делам следовали нередко.
Председатель. — Вы можете привести хотя бы один пример непомилованного по первому разу провокатора?
Веревкин. — Трудно сказать, но безусловно такие дела есть.
Председатель. — Вам известно, что представления о помиловании так называемых секретных сотрудников шли не только через министра юстиции, но также через министра внутренних дел?
Веревкин. — В очень редких случаях, но это бывало.
Председатель. — Чем объясняются такие случаи? Ведь акт помилования есть акт судебной прерогативы монарха, стало быть, по закону, это должно восходить через доклад министра юстиции?
Веревкин. — Такие обращения непосредственно со стороны министра внутренних дел с ходатайством о помиловании тем и объяснялись, что успех этих дел в министерстве юстиции вовсе не был обеспечен, что случаи отказов по этим делам в министер-
