помню, остался почти один статс-секретарь Горемыкин. Потом произошло пересоставление кабинета.
Председатель. — Вы изволили говорить, что проект такого журнала вы преподнесли статс-секретарю Горемыкину?
Лодыженский. — В каком-то из этих заседаний, может быть, даже на следующий день, в заседании, где он обнародовал высочайшее указание о роспуске Думы. Помню, что был один журнал очень острого заседания, когда произошел разрыв в среде самого правительства. Тогда я составил журнал, который показал Горемыкину; он не был никем подписан и не знаю, сохранился ли.
Иванов. — Горемыкин не хотел его подписать?
Лодыженский. — Просто не до того было, а мне хотелось оставить его, как исторический документ разногласия в совете министров и в отношении к блоку, и в отношении к роспуску Думы.
Иванов. — Вы его отдали в делопроизводство?
Лодыженский. — Да.
Председатель. — В том же деле совета министров, в связи с созывом Государственной Думы 19 июля 1915 года, имеется проект заявления от имени председателя совета министров: «Господа члены Государственной Думы. Государь император всемилостивейше соизволил повелеть обратиться к вам, от высочайшего его императорского величества имени, с приветствием и пожеланием полного успеха в предстоящей вам ответственной и важной законодательной работе на благо нашей дорогой и всеми нами беззаветно любимой России (слова: «нашей дорогой и» зачеркнуты, а после слова «России» — с выноской на поле карандашом — написано: «на укрепление мощи доблестного воинства нашего» — потом и эти слова зачеркнуты). День возобновления ваших занятий совпадает с годовщиной объявления нам войны. Прерывая (это слово карандашом исправлено: «Прервав») заседания Государственной Думы в начале года — до ноября, правительство предвидело, что по ходу событий созыв государственных учреждений может оказаться необходимым и ранее этого срока. Время для него теперь настало. Тяжелые испытания, посланные нам войной, побудили оторвать вас от вашей службы в армии (слово «армии» зачеркнуто и карандашом написано: «в войсках»), от работы в Красном Кресте, общественной деятельности на местах, наконец, от ваших частных дел и хозяйств. Положение наше — трудное. Взглянем правде прямо в глаза и открыто признаем это. Война грозит быть долгой и требует вое новых напряженных (слово: «напряженных» зачеркнуто и карандашом написано: «и новых») усилий и новых (слово «новых» зачеркнуто) жертв. Решив без всякого колебания итти на них, правительство считает, однако, своим долгом и испытывает нравственную потребности (слова: «считает, однако, своим
