Так что здесь, по соглашению с руководящими кругами Думы, заранее предполагалось, что она созывается на очень короткую сессию, на два, на три дня. Поэтому в совете министров и было признано необходимым сразу заручиться указом о перерыве занятий. В данном случае здесь были чисто практические соображения. По той же причине, начиная с 1914 года, появляются в указах слова: «В зависимости от чрезвычайных обстоятельств». Считали, что и самый срок возобновления занятий и срок перерыва, все это связано с военными обстоятельствами: в зависимости от хода войны Дума будет созываться и распускаться.
Председатель. — А как смотрели на формальный вопрос о праве принимать на себя эту, принадлежащую высочайшей власти, прерогативу, определять сроки перерыва Государственной Думы и государственного совета? Считалось ли, что испрошение для себя таких полномочий допустимо с точки зрения закона?
Лодыженский. — Мне не приходилось слышать каких-нибудь суждений по этому поводу, по крайней мере, они не возникали и моем присутствии.
Председатель. — Позвольте перейти к лету 1915 года. Вы изволите, быть может, припомнить, что 8 июля был испрошен уже без бланка высочайший указ о необходимости, в виду обстоятельств того момента, приблизить созыв Государственной Думы. И Дума, которую предполагалось созвать в ноябре, была созвана в июле. Чем тогда мотивировалось то обстоятельство, что до созыва Государственной Думы уже были испрошены бланковые указы о перерыве занятий Государственной Думы и государственного совета?
Лодыженский. — Насколько я помню, совершенно теми же соображениями, что и при предыдущем созыве, т.-е. предполагалась короткая сессия; не помню, сколько она продолжалась.
Председатель. — Она продолжалась до 3 сентября.
Лодыженский. — Как в совете министров, так и в думских кругах, шла внутренняя борьба; в то время образовался, так называемый, желтый блок.
Председатель. —То-есть так называемый «прогрессивный блок»? -
Лодыженский. — Да. Дума стремилась продлить сессию, и она протянулась до 3 сентября.
Председатель. — А министерство?
Лодыженский. — В министерстве были по этому поводу большие разногласия; большинство совета министров было за то, чтобы эта сессия продлилась, но статс-секретарь Горемыкин закрыл Государственную Думу, хотя он и был безусловно в меньшинстве.
Председатель. — Скажите, пожалуйста, дебаты о том, закрыть или не закрыть Государственную Думу, фиксировались в журналах совета министров?
