с этим, — и великий князь настоял, чтобы спихнули Редигера. И тогда был, совершенно случайно, назначен Сухомлинов… Все это не нравилось императрице. Сознавая это, государыня решила взять в свои руки бразды правления и решила ограждать бывшего государя от тех министров, которые могли бы на него легче влиять. Таким образом, она официально вмешивалась… Я это отношу — начало этого — ко времени до войны, к последнему году, потому что раньше это не проскальзывало… Затем, является такой министр, как Хвостов, сенатор, который совершенно не покладист, позволяет себе иметь свое мнение. А. А. Хвостов заявляет, что он Распутина не пустит через порог своей двери, что он на поклон к Вырубовой не пойдет… Это все шло против шерсти властолюбивой женщины. Она решила, во что бы то ни стало, быть вежливой и вызывала его несколько раз, была очень любезна; но в душе этого простить не могла… И в один прекрасный день, т.-е., значит, 17 декабря — это было все предрешено — Хвостов оказался неудобен… Кстати, нужно сказать, что Хвостов со Штюрмером совершенно не ладил, — принципиально с ним расходился, потому что Штюрмер, будучи назначен министром иностранных дел, продолжал воображать, что он министр внутренних дел, и своих кандидатов в Министерство Внутренних Дел на различные посты октроировал, навязывал А. А. Хвостову. Так, между прочим, относительно директора департамента полиции — может быть, вы изволите помнить? — была статья в «Речи», которая авторитетно заявляла, что назначается полковник Резанов. Это было при содействии Штюрмера, но к счастию, это не состоялось.
Председатель. — Вернемся все-таки к Протопопову.
Андроников. — Я как-то был у Хвостова, и он мне заявил, что он уходит, что это — факт решеный и что будет назначен Протопопов… Тогда я посмотрел «Весь Петроград» и звоню к Протопопову: — «Доложите, что князь Андроников просит разрешения приехать»… Мне ответили, что просят приехать сегодня же… Через несколько часов я поехал. Не помню: 14-го, кажется, это было, или 15-го? Я приехал в 9 часов вечера на Кирочную, где он жил. Подождал некоторое время. Вышел ко мне военный, который ко мне направился, потом вышел Протопопов, которого я впервые имел честь видеть, — посмотрел вдумчиво в глаза… Смотрит на меня и говорит: «Я много слышал о вас, хотел познакомиться»… Припомнил о несостоявшемся обеде у Кашкина;[*] сказал, что он слышал, как кто-то из покойных иерархов назвал меня «апостолом господа бога»… Ему очень понравилось мое амплуа, — он знает, что я оригинальный человек… Я, с своей стороны, заявил: «Я слышал, что вас назначают на пост министра внутренних дел. Очень прошу вас быть откровенным и сообщить мне сведения, которые мне необходимо дать о вас в моем журнале — изложить вашу программу»… Затем, я указываю на
