Но вотъ мы дошли до опушки рощи.
— Ну, товарищи, бѣгомъ! — крикнулъ Джорджъ Мерри.
Всѣ, кто могъ бѣжать, побѣжали. Черезъ какие-нибудь десять шаговъ они неожиданно остановились. Послышался дружный, но сдержанный крикъ. Сильверъ кинулся къ нимъ, отчаянно стукая по землѣ костылемъ. И вотъ мы остановились.
У нашихъ ногъ чернѣла широкая яма, выкопанная довольно давно, потому что на днѣ ея и по бокамъ уже пробивалась зеленая травка. Въ ямѣ лежала рукоятка заступа и нѣсколько досокъ отъ разломанныхъ ящиковъ.
Было ясно какъ день, что мы опоздали. Кто-то раньше насъ побывалъ тутъ, раскопалъ яму и выбралъ изъ нея все.
Но вот мы дошли до опушки рощи.
— Ну, товарищи, бегом! — крикнул Джордж Мерри.
Все, кто мог бежать, побежали. Через какие-нибудь десять шагов они неожиданно остановились. Послышался дружный, но сдержанный крик. Сильвер кинулся к ним, отчаянно стукая по земле костылём. И вот мы остановились.
У наших ног чернела широкая яма, выкопанная довольно давно, потому что на дне её и по бокам уже пробивалась зелёная травка. В яме лежала рукоятка заступа и несколько досок от разломанных ящиков.
Было ясно как день, что мы опоздали. Кто-то раньше нас побывал тут, раскопал яму и выбрал из неё всё.
