чтобъ ты сказалъ: да или нѣтъ. Горе тебѣ, если хочешь ты сѣсть между двумя стульями!
Не завидуй этимъ безусловнымъ, настоятельно требующимъ отвѣта, ты, любитель истины! Никогда еще истина не держалась за руку безусловнаго.
Отъ этихъ стремительныхъ удались въ безопасность: лишь на базарѣ нападаютъ съ вопросомъ: да или нѣтъ?
Медленно течетъ жизнь всѣхъ глубокихъ родниковъ: долго должны они ждать, прежде чѣмъ узнаютъ, что упало въ ихъ глубину.
Въ сторону отъ базара и славы уходитъ все великое: въ сторонѣ отъ базара и славы жили издавна изобрѣтатели новыхъ цѣнностей.
Бѣги, мой другъ, въ свое уединеніе: я вижу тебя искусаннымъ ядовитыми мухами. Бѣги туда, гдѣ вѣетъ суровый, свѣжій воздухъ!
Бѣги въ свое уединеніе! Ты жилъ слишкомъ близко къ маленькимъ, жалкимъ людямъ. Бѣги отъ ихъ невидимаго мщенія! Въ отношеніи тебя они только мщеніе.
Не поднимай руки противъ нихъ! Они — безчисленны, и не твое назначеніе быть махалкой для мухъ.
Безчисленны эти маленькіе, жалкіе люди; и не одному уже гордому зданію дождевыя капли и соръ послужили къ гибели.
Ты не камень, но ты сталъ уже пустъ отъ множества капель. Ты будешь изломанъ и получишь трещины отъ множества капель.
Усталымъ вижу я тебя отъ ядовитыхъ мухъ, исцарапаннымъ въ кровь вижу я тебя во многихъ мѣстахъ; и твоя гордость не хочетъ даже возмущаться.
чтоб ты сказал: да или нет. Горе тебе, если хочешь ты сесть между двумя стульями!
Не завидуй этим безусловным, настоятельно требующим ответа, ты, любитель истины! Никогда еще истина не держалась за руку безусловного.
От этих стремительных удались в безопасность: лишь на базаре нападают с вопросом: да или нет?
Медленно течет жизнь всех глубоких родников: долго должны они ждать, прежде чем узнают, что упало в их глубину.
В сторону от базара и славы уходит всё великое: в стороне от базара и славы жили издавна изобретатели новых ценностей.
Беги, мой друг, в свое уединение: я вижу тебя искусанным ядовитыми мухами. Беги туда, где веет суровый, свежий воздух!
Беги в свое уединение! Ты жил слишком близко к маленьким, жалким людям. Беги от их невидимого мщения! В отношении тебя они только мщение.
Не поднимай руки против них! Они — бесчисленны, и не твое назначение быть махалкой для мух.
Бесчисленны эти маленькие, жалкие люди; и не одному уже гордому зданию дождевые капли и сор послужили к гибели.
Ты не камень, но ты стал уже пуст от множества капель. Ты будешь изломан и получишь трещины от множества капель.
Усталым вижу я тебя от ядовитых мух, исцарапанным в кровь вижу я тебя во многих местах; и твоя гордость не хочет даже возмущаться.
