свои старинные места переправ через р. Анадырь, Амгуэму и др. Любопытно, что топонимика до сих нор сохраняет места таких переправ; так, правый приток р. Амтуэмы (Вулвувээма) носит название ылвын’ эйвээм — «река дикого оленя».
Нужно полагать, что отмечавшаяся связь праздника рогов с зимним и осенним убоями оленей восходит к поколке оленей, принимавшей большие размеры, когда стада диких оленей переправлялись через реки, направляясь в лесную зону. Оленей кололи копьями с лодок.
Применение копья, как известно, связано с сухопутной охотой на северо-востоке, в частности с охотой на диких оленей. При убое же оленей из одомашненного стада копье утратило это значение, будучи заменено ножом, полученным от русских. Только той ролью, которую играло копье в охоте за дикими оленями, можно объяснить последующее сохранение его в обрядах. Наличие лодки при проведении обрядов у оленных чукчей, возможно, также связано в какой-то мере с охотой за дикими оленями, производившейся когда-то на лодках.
Кроме специального праздника выставления оленьих рогов (килвэй), чукчи имели обыкновение приносить жертву рогам в любом случае, связанном с убоем оленей, в том числе и при обычном убое для получения запасов пищи, хотя на осеннем убое принесение жертвы рогам заколотых оленей происходило более торжественно. Обряд поклонения оленьим рогам имеет, несомненно, древнее происхождение и преемственную связь с периодом охоты за дикими оленями.
Мы укажем еще на значение материала по празднику мн’эыргын. Этот благодарственный праздник следует рассматривать как типичный охотничий обряд, сопровождавшийся, помимо игры в бубны, пеньем и танцами. Одно из названий праздника — пойгымн’эыргын — включало обозначение орудия охоты — копья (пойгын), а деревянная палочка, заменявшая обычную колотушку из китового уса при битье в бубен, изображала весло. Существовала связь обряда мн’эыргын с приморским праздником Кэрэткуна, отмечавшимся и эскимосами, у которых он известен под названием Качак. Название Качак тождественно названию Кэрэткуна. Этот праздник проводился некоторыми эскимосскими семьями и под другим названием — праздник Большой женщины. Необычное оформление обоих праздников, мн’эыргын и Кэрэткуна, проводившихся в наглухо закрытых помещениях, также составляло их общую черту, не присущую другим праздникам. Праздник Кэрэткуна отмечался более сложным ритуалом РГ длился несколько дней, из которых третий день проводился исключительно женщинами, исполнявшими обрядовую пляску на том месте, которое в другие дни отводилось для мужчин. Женщина же сторожила в последнюю ночь деревянное изображение Кэрэткуна.[1]
Таким образом, рассматриваемые обряды сохранили многие элементы, свидетельствующие о первенствующей роли женщины в прошлом у чукчей. Неслучайно, видимо, оленные чукчи женщину называли «хранителем очага».
Заканчивая наш очерк, мы выражаем надежду, что материалы по описанию чукотских праздников и обрядов окажутся полезными для разработки ряда вопросов истории и этнографии чукчей.
- ↑ В. Г. Богораз. Чукчи, ч. II, стр. 94.
