единственный, имѣющійся у него, кузнецъ «на пушечномъ дворѣ дѣлаетъ къ большому Успѣнскому колоколу языкъ, а опричь его языка дѣлать нѣкому (301)». Оружейная Палата отказала и въ рѣзцѣ и въ живописцѣ и въ токарѣ (302). Коломенской Епископъ изъ находившихся у него 32 мастеровъ канатнаго и бичевнаго дѣла, удѣлилъ только 8, но вскорѣ за тѣмъ жаловался, что Полуехтовъ «тѣхъ мастеровъ бьетъ и мучитъ и въ подклѣть сажаетъ и пеньки и кормовыхъ денегъ противъ указу имъ недаетъ и моритъ ихъ голодною смертью (303)».
Борясь съ безпрерывными затрудненіями, и долгое время даже не имѣя при себѣ никого для письменныхъ дѣлъ, — Полуехтовъ донесъ, 26-го мая, что карабль спущенъ и додѣлывается на водѣ, а яхта и шлюпка поспѣютъ въ скоромъ времени (304). Черезъ мѣсяцъ получено новое донесеніе: «корабли въ отдѣлкѣ, а живописца и рѣзца нѣтъ; стѣнъ разцвѣтить и коруны вырѣзать нѣкому, а щеглы (мачты) не поставлены потому, что поднять некѣмъ.» Только въ исходѣ іюля прибыли рѣзецъ, иконописецъ и токарь. Имъ велѣно было вырѣзать и вызолотить украшенія на кормѣ, а на носу, вмѣсто предполагавшихся орла и короны, сдѣлать изображеніе льва (305). Въ концѣ августа Полуехтовъ писалъ: «карабль къ отпуску готовъ и щеглы всѣ поставлены, а къ окнамъ и къ дверемъ пробоины куютъ на спѣхъ, а на яхтѣ щеглы не поставлены, канатовъ нѣтъ, поставить нечѣмъ; да два шлюпа и ботъ сдѣланыжъ; а караблю и яхтѣ зимовать въ селѣ Дѣдиновѣ немочно никоторыми дѣлы; гдѣ стоять такихъ мѣстъ нѣтъ и стеречь нѣкому». Получивь донесеніе, Царь Алексѣй Михайловичъ приказывалъ торопиться окончательною отдѣлкою, оставивъ при судахъ только пятерыхъ «знающихъ людей» изъ иноземцевъ, а остальнымъ, въ томъ числѣ Буковену и Старку, ѣхать въ Москву. «А что какихъ всякихъ припасовъ отъ карабельнаго дѣла останетца, переписать и положить въ амбаръ и запечатать, и обо всемъ великому государю отписать и прислать роспись». Во второй половинѣ сентября получена новая отписка отъ Полуехтова: «карабль, и яхта, да два шлюпа и ботъ сдѣланы совсѣмъ наготово, и щеглы на караблѣ и на яхтѣ конатами и векшами укрѣплены; а болшихъ конатовь, на чемъ
единственный имеющийся у него кузнец «на пушечном дворе делает к большому Успенскому колоколу язык, а опричь его языка делать некому (301)». Оружейная палата отказала и в резце, и в живописце, и в токаре (302). Коломенской епископ из находившихся у него тридцати двух мастеров канатного и бечевного дела уделил только восемь, но вскоре затем жаловался, что Полуехтов «тех мастеров бьет и мучит и в подклеть сажает и пеньки и кормовых денег против указу им недает и морит их голодною смертью (303)».
Борясь с беспрерывными затруднениями и долгое время даже не имея при себе никого для письменных дел, Полуехтов донес 26 мая, что «карабль спущен и доделывается на воде, а яхта и шлюпка поспеют в скором времени» (304). Через месяц получено новое донесение: «Корабли в отделке, а живописца и резца нет; стен расцветить и коруны вырезать некому, а щеглы (мачты) не поставлены потому, что поднять некем». Только в исходе июля прибыли резец, иконописец и токарь. Им велено было вырезать и вызолотить украшения на корме, а на носу, вместо предполагавшихся орла и короны, сделать изображение льва (305). В конце августа Полуехтов писал: «Карабль к отпуску готов и щеглы все поставлены, а к окнам и к дверем пробоины куют на спех, а на яхте щеглы не поставлены, канатов нет, поставить нечем; да два шлюпа и бот сделаныж; а караблю и яхте зимовать в селе Дединове немочно никоторыми делы; где стоять таких мест нет и стеречь некому». Получивь донесение, царь Алексей Михайлович приказывал торопиться окончательною отделкою, оставив при судах только пятерых «знающих людей» из иноземцев, а остальным, в том числе Буковену и Старку, ехать в Москву. «А что каких всяких припасов от карабельного дела останетца, переписать и положить в амбар и запечатать, и обо всем великому государю отписать и прислать роспись». Во второй половине сентября получена новая отписка от Полуехтова: «Карабль, и яхта, да два шлюпа и бот сделаны совсем наготово, и щеглы на карабле и на яхте конатами и векшами укреплены; а болших конатовь, на чем
