го, и продолжавшееся при его преемникахъ, расширило кругъ дѣятельности нашихъ мореплавателей еще далѣе. Поселившіеся въ новозавоеванномъ краѣ торговые люди, казаки и промышленные, — какъ называютъ ихъ тамъ (185), — на утлыхъ, кое-какъ построенныхъ судахъ, пускаясь на удачу для промысловъ и сбора ясака, въ «Студеное море», доставили современникамъ своимъ первыя свѣдѣнія о неизвѣстныхъ дотолѣ рѣкахъ: Ленѣ, Янѣ, Индигиркѣ, Колымѣ, Анадырѣ и открыли почти всѣ берега на протяженіи отъ Енисея до Камчатки, приводя жителей «подъ Царскую высокою руку» (187). Первое мѣсто между этими неустрашимыми плавателями, этими Русскими Кортецами и Магелланами, неоспоримо принадлежитъ казаку, или, какъ онъ самъ писалъ о себѣ, «служилому человѣку» (187) — Дежневу. Въ теченіе шести лѣтъ, съ 1648 по 1654 годъ, борясь на морѣ съ льдами и бурями, а на сушѣ съ дикими племенами, — онъ прошелъ изъ Колыми въ Анадырь, обогнувъ, такимъ образомъ, всю сѣверо-восточную часть Сибири. Бѣдный мореходъ не зналъ, что когда въ Европѣ, много лѣтъ сряду, шла рѣчь о томъ: соединяется ли сѣверъ Азіи съ сѣверомъ Америки, — онъ уже давно рѣшилъ этотъ важный вопросъ, прошедъ изъ Ледовитаго моря въ ту часть Великаго океана, которую называютъ теперь Беринговымъ моремъ.
Настойчивость въ достиженіи цѣли и безстрашіе нашихъ сѣверныхъ мореходовъ изумительны. Принуждаемые, огромными массами льдинъ, то возвращаться, на значительное разстояніе, назадъ, то дѣлать большіе обходы, то по нѣсколькимъ днямъ оставаться затертыми среди льдовъ, — то жертвуя своими судами, спасаться на ближайшій берегъ, перебираясь съ льдины на льдину, — эти желѣзные люди должны были, въ то же время, бороться съ холодомъ, голодомъ и болѣзнями. Счастливыми почитали они себя, если имъ удавалось провести зиму подъ кровомъ жилища, едва защищавшаго ихъ отъ ненастья и стужи. Наступало лѣто, и они снова пускались въ море, снова вступали въ борьбу съ опасностями и лишеніями. И когда, въ какое время, совершались эти трудные поиски? Когда самые опытные, наукою руководимые, мореходцы Европейскаго запада, на судахъ твердой
го и продолжавшееся при его преемниках, расширило круг деятельности наших мореплавателей еще далее. Поселившиеся в новозавоеванном крае торговые люди, казаки и промышленные, как называют их там (185), на утлых, кое-как построенных судах, пускаясь на удачу для промыслов и сбора ясака в «Студёное море», доставили современникам своим первые сведения о неизвестных дотоле реках: Лене, Яне, Индигирке, Колыме, Анадыре и открыли почти все берега на протяжении от Енисея до Камчатки, приводя жителей «под Царскую высокою руку» (187). Первое место между этими неустрашимыми плавателями, этими русскими Кортецами и Магелланами, неоспоримо принадлежит казаку или, как он сам писал о себе, «служилому человеку» (187) — Дежневу. В течение шести лет, с 1648 по 1654 год, борясь на море с льдами и бурями, а на суше с дикими племенами, он прошел из Колыми в Анадырь, обогнув, таким образом, всю северо-восточную часть Сибири. Бедный мореход не знал, что когда в Европе много лет сряду шла речь о том: соединяется ли север Азии с севером Америки, — он уже давно решил этот важный вопрос, прошед из Ледовитого моря в ту часть Великого океана, которую называют теперь Беринговым морем.
Настойчивость в достижении цели и бесстрашие наших северных мореходов изумительны. Принуждаемые огромными массами льдин то возвращаться на значительное расстояние назад, то делать большие обходы, то по нескольким дням оставаться затертыми среди льдов, то, жертвуя своими судами, спасаться на ближайший берег, перебираясь с льдины на льдину, эти железные люди должны были в то же время бороться с холодом, голодом и болезнями. Счастливыми почитали они себя, если им удавалось провести зиму под кровом жилища, едва защищавшего их от ненастья и стужи. Наступало лето, и они снова пускались в море, снова вступали в борьбу с опасностями и лишениями. И когда, в какое время совершались эти трудные поиски? Когда самые опытные, наукою руководимые мореходцы европейского запада на судах твердой
