ному Богу, не была однакоже довольно сильна, чтобы оторвать ихъ окончательно отъ поклоненія явленіямъ природы. Въ реформированной религіи осталось даже поклоненіе деревьямъ, водамъ (въ особенности баснословному источнику Ард̔ви-сура, отъ котораго нисходятъ всякое изобиліе и счастіе на землю): воды и деревья, составляющія предметъ поклоненія до-Гималайскихъ Арјевъ, называются у нихъ постоянно добрыми и чистыми водами, добрыми и чистыми деревьями, или водами и деревьями благого созданія (ва˙нуhја̃о даитјаја̃о), поставляясь этимъ на степень существъ, хотя и божественныхъ, но служащихъ Ahypa-маздѣ и созданныхъ имъ.
Отдѣляя божество отъ матеріи, вѣрованіе, основанное Зарат̔устрою, не было также сильно оставить его дѣйствующимъ безъ помощниковъ. Творца Аhура-мазду окружаетъ безчисленное множество существъ, называемыхъ Амӗша спӗнта (т. е. безсмертныхъ святыхъ) в Јазатовъ: позднѣйшіе категористы насчитываютъ первыхъ числомъ до 33, изъ которыхъ 6 являются въ особенности приближенными къ Аhура-маздѣ, это — Во̆hу-мано̃ (благая мысль), Аша-ваhиста (безукоризненная чистота), ˙Гаурватад (всеобъемлемость), Амӗрӗтад̣ (безсмертіе) и т. д. Очевидно, что эти боги ничто иное, какъ олицетвореніе качествъ самого Аhура-мазды.
Изъ Јазатовъ примѣчательнѣе другихъ Ҫраоша (отъ кор. ҫру, слышать), существо сопровождаемое постояннымъ эпитетомъ аши, т. е. чистый, неподкупный, отъ слуха котораго ничто не укрывается, всезнающее, охраняющее чистыя существа во время тьмы, — в упомянутые выше Митра и Вӗрӗт̔раж̃а. Они воспѣты, между прочимъ, въ особыхъ дошедшихъ до васъ јаштах. Въ ве̃дахъ и даже позднѣйшей Санскритской миѳологіи слово В̃þтра-г̔ва или В̃þтра-hа̃ составляетъ одинъ изъ постоянныхъ эпитетовъ
