— 27 —
лись...По колѣни въ водѣ... Мерзли. И трудно было работать...Того и гляди — смоетъ. И нѣсколько ребятъ смыло. А двое первогодки, вовсе молодые матросики, въ отчаянности бросились въ воду- хотѣли спастись вплавь... А куда — развѣ вздумали въ тоскѣ? За ими еще двое хотѣли броситься. Такъ Сергѣй Сергѣичъ увидалъ и сталъ уговаривать. А они голосомъ: „Дозвольте, ваше благородіе"! Вовсе обезумѣвшіе. Такъ Арсентьичъ наскочилъ и бытто сердитый пригрозилъ, что искровянитъ...Такъ вѣдь испугались и жить захотѣли пока что!..А всѣ мы пріунывать стали... Только голубчикъ Сергѣй Сергѣичъ бытто и не унываетъ. Тутъ онъ весь и оказался, какъ за людей безпокоился. И все о спасеніи при-думывалъ и работой насъ занималъ. Приказалъ приготовить къ борту срубленныя мачты, велѣлъ бросать за подвѣтренный бортъ нижнія реи, рангоутъ, доски, койки... И самъ тутъ около насъ...зазябшій въ одномъ кожанѣ...И все обнадеживалъ... „Цѣлы, молъ, будемъ. На берегъ доберемся, братцы!" И такъ весело говоритъ. Однако ужъ вѣры мало... Работали безъ надежды... Вотъ, вотъ „Проворный" въ щепы.
