открывшихся злоупотребленій происходили именно въ желѣзно-дорожныхъ обществахъ, для которыхъ концессіи оставались обязательными. Въ пятидесятыхъ годахъ въ Германіи, а также, позднѣе, въ Швейцаріи, какъ разъ въ концессіонированныхъ акціонерныхъ банкахъ, всего болѣе свирѣпствовалъ ажіотажъ.
Произведенное въ Пруссіи изслѣдованіе о дѣйствіи имперскаго закона объ акціонерныхъ обществахъ показало, что, за исключеніемъ нѣсколькихъ параграфовъ, требующихъ пересмотра, сохраненіе этого закона представляется вообще желательнымъ. Въ Австріи опытъ, вынесенный изъ кризиса утвердилъ правительство еще болѣе въ принятомъ имъ до этого рѣшеніи представить рейхстагу проэктъ преобразованія законодательства объ акціонерныхъ обществахъ; въ проэктъ этотъ были включены и тѣ улучшенія, которыхъ еще недоставало германскому закону и которыя, принимая во вниманіе главнѣйшія изъ жалобъ, раздающихся на эксплутацію публики, въ тоже время, не парализуютъ духъ предпріимчивости. Изъ этихъ улучшеній въ особенности заслуживаютъ вниманія
по собственному ихъ сознанію, готовы бы были уступить и за 5000 гульд. Доля отвѣтственности за это падаетъ на австрійское правительство, такъ какъ оно, въ виду дохода, приносимаго государственному казначейству, штемпельной пошлиной на акціи и другими налогами этого рода, выдавало слишкомъ много концессій.
Это участіе правительства въ созданію причинъ, обусловившихъ кризисъ, налагало на него и обязанность ослабить дѣйствіе краха своего поддержкою, въ особенности, по скольку дѣйствіе это отзывалось на невинныхъ жертвахъ, т. е. на рабочихъ. Со стороны правительства было ошибкою, что помощь, которую оно въ концѣ концовъ оказало, была оказана щедро и быстро.
Впрочемъ воззрѣніе тѣхъ доктринеровъ, которые требуютъ, чтобы правительство ни при какихъ обстоятельствахъ не выступало съ своею помощью въ эпохи кризиса, даже тамъ, гдѣ это не сопряжено ни съ какимъ рискомъ для него, оказалось на многихъ примѣрахъ ошибочнымъ и вреднымъ. Какъ въ Берлинѣ, такъ и въ Вѣнѣ оказалось, что при взаимной зависимости торговыхъ и вексельныхъ операцій, — зависимости, создающей нѣчто въ родѣ карточнаго зданія и при которой одно паденіе влечетъ за собою множество другихъ, — поддержка одной фирмы можетъ предупредить распространеніе бѣдствія на обширный раіонъ, при чемъ правительству, оказывающему эту поддержку, не грозятъ никакіе убытки, такъ какъ рѣчь идетъ лишь о займообразной помощи. Такъ, напримѣръ, при сведеніи счетовъ австрійскимъ банкомъ поземельнаго кредита, которому помогло въ этой операціи правительства, государственное казначейство не понесло никакихъ убытковъ. Въ Берлинѣ ликвидація Книсторпскаго банка («der Qnistorp’ishen Bank» — Примѣчаніе редактора Викитеки.) дала нѣкоторый излишекъ. Слѣдовательно, поддержкою этого учрежденія правительство, безъ потерь для себя, могло бы предупредить возникновеніе значительныхъ затрудненій въ обширномъ раіоне торговаго міра и временное закрытіе многихъ промышленныхъ заведеній, лишившее множество рабочихъ куска хлѣба.
открывшихся злоупотреблений происходили именно в железнодорожных обществах, для которых концессии оставались обязательными. В пятидесятых годах в Германии, а также позднее в Швейцарии, как раз в концессионированных акционерных банках всего более свирепствовал ажиотаж.
Произведенное в Пруссии исследование о действии имперского закона об акционерных обществах показало, что, за исключением нескольких параграфов, требующих пересмотра, сохранение этого закона представляется вообще желательным. В Австрии опыт, вынесенный из кризиса, утвердил правительство еще более в принятом им до этого решении представить рейхстагу проект преобразования законодательства об акционерных обществах; в проект этот были включены и те улучшения, которых еще недоставало германскому закону и которые, принимая во внимание главнейшие из жалоб, раздающихся на эксплуатацию публики, в тоже время не парализуют дух предприимчивости. Из этих улучшений в особенности заслуживают внимания
по собственному их признанию, готовы бы были уступить и за 5 000 гульденов. Доля ответственности за это падает на австрийское правительство, так как оно, ввиду дохода, приносимого государственному казначейству, штемпельной пошлиной на акции и другими налогами этого рода выдавало слишком много концессий.
Это участие правительства в создании причин, обусловивших кризис, налагало на него и обязанность ослабить действие краха своею поддержкою, в особенности поскольку действие это отзывалось на невинных жертвах, то есть на рабочих. Со стороны правительства было ошибкою, что помощь, которую оно в конце концов оказало, была оказана щедро и быстро.
Впрочем, воззрение тех доктринеров, которые требуют, чтобы правительство ни при каких обстоятельствах не выступало с своею помощью в эпохи кризиса, даже там, где это не сопряжено ни с каким риском для него, оказалось на многих примерах ошибочным и вредным. Как в Берлине, так и в Вене оказалось, что при взаимной зависимости торговых и вексельных операций, — зависимости, создающей нечто вроде карточного здания и при которой одно падение влечет за собою множество других, — поддержка одной фирмы может предупредить распространение бедствия на обширный район, причем правительству, оказывающему эту поддержку, не грозят никакие убытки, так как речь идет лишь о заимообразной помощи. Так, например, при сведении счетов австрийским банком поземельного кредита, которому помогло в этой операции правительство, государственное казначейство не понесло никаких убытков. В Берлине ликвидация Книсторпского банка («der Qnistorp’ishen Bank» — Примѣчаніе редактора Викитеки.) дала некоторый излишек. Следовательно, поддержкою этого учреждения правительство без потерь для себя могло бы предупредить возникновение значительных затруднений в обширном районе торгового мира и временное закрытие многих промышленных заведений, лишившее множество рабочих куска хлеба.
