ніи ему этого права было достаточно, чтобы выманить деньги изъ тѣхъ марокъ, въ которыя онѣ попрятались, и возстановить довѣріе.
Разъ мы распознали зло, не трудно отыскать и средства къ его устраненію. Всѣ усилія въ этомъ отношеніи должны ограничиваться возникновеніемъ функцій, присущихъ орудіямъ обращенія ( — т. е. деньгамъ, банковымъ билетамъ и государственнымъ бумажнымъ деньгамъ). Усилія эти отнюдь не должны обращаться и на замѣну недостающаго капитала посредствомъ новыхъ долговъ, усиленнаго печатанья бумажныхъ денегъ или поощренія вексельныхъ злоупотребленій, потому что капиталъ создать нельзя однимъ взмахомъ руки. Словомъ, выражая нашу мысль въ болѣе сжатой формѣ — поддержка, явится ли она со стороны національнаго банка, или со стороны самопомощи, не должна захватывать сферу спекуляціи и поощрять послѣднюю; — она должна исключительно облегчать ликвидацію.
Выпускъ билетовъ можетъ быть усиленъ въ размѣрахъ, соотвѣтствующихъ наиболѣе настоятельной потребности, и выдача ссудъ подъ залогъ бумагъ, а также учетъ надежныхъ векселей — могутъ быть значительно облегчены исключительными мѣропріятіями въ такой моментъ, когда обычные органы коммерческихъ оборотовъ, болѣе или менѣе озабоченные собственной безопасностью, отказываются служить свою службу; но никогда общественныя учрежденія, основываемыя съ цѣлью оказывать помощь въ этихъ случаяхъ, не служатъ для задержанія хода ликвидаціи и для поддержки падающихъ курсовъ посредствомъ закупки бумагъ.
Если мы изложенныя здѣсь правила примемъ за мѣрило при обсужденіи мѣръ, принятыхъ въ Вѣнѣ, то мы можемъ лишь одобрить расширеніе полномочій, данныхъ національному банку.
Былъ поднятъ вопросъ о томъ, не была ли эта мѣра принята слишкомъ рано? — Мы не имѣемъ возможности судить о томъ, усилился ли бы кризисъ и не распространился ли бы онъ и на дальнѣйшія сферы въ томъ случаѣ, если бы сказанная мѣра была отсрочена на нѣкоторое время. Мы, во всякомъ случаѣ, полагаемъ, что она пресѣкла лихорадку и положила конецъ денежному кризису, въ тѣсномъ значеніи этого слова.
Въ случаѣ, еслибы наше предположеніе оказалось въ то время ошибочнымъ, то оставались еще два средства, на которыя мы тогда и указывали: устройство кассы для ссудъ подъ залогъ товаровъ и, какъ послѣднее крайнее средство, помощь извнѣ (заемъ).
Что же касается самой болѣзни, т. е. кризиса капитала, или биржеваго кризиса, то ее можно было только предоставить естественному ея теченію.
Обстоятельства вынудили обратиться и къ послѣднимъ, указаннымъ нами, средствамъ. Но первое изъ нихъ было примѣнено въ слишкомъ ограниченныхъ размѣрахъ, а второе
— слишкомъ поздно. Главное затрудненіе на биржѣ послѣ
нии ему этого права было достаточно, чтобы выманить деньги из тех норок, в которые они попрятались, и восстановить доверие.
Раз мы распознали зло, нетрудно отыскать и средства к его устранению. Все усилия в этом отношении должны ограничиваться возникновением функций, присущих орудиям обращения (то есть деньгам, банковым билетам и государственным бумажным деньгам). Усилия эти отнюдь не должны обращаться и на замену недостающего капитала посредством новых долгов, усиленного печатания бумажных денег или поощрения вексельных злоупотреблений, потому что капитал создать нельзя одним взмахом руки. Словом, выражая нашу мысль в более сжатой форме, поддержка, явится ли она со стороны национального банка, или со стороны самопомощи, не должна захватывать сферу спекуляции и поощрять последнюю — она должна исключительно облегчать ликвидацию.
Выпуск билетов может быть усилен в размерах, соответствующих наиболее настоятельной потребности, и выдача ссуд под залог бумаг, а также учет надежных векселей — могут быть значительно облегчены исключительными мероприятиями в такой момент, когда обычные органы коммерческих оборотов, более или менее озабоченные собственной безопасностью, отказываются служить свою службу, но никогда общественные учреждения, основываемые с целью оказывать помощь в этих случаях, не служат для задержания хода ликвидации и для поддержки падающих курсов посредством закупки бумаг.
Если мы изложенные здесь правила примем за мерило при обсуждении мер, принятых в Вене, то мы можем лишь одобрить расширение полномочий, данных национальному банку.
Был поднят вопрос о том, не была ли эта мера принята слишком рано? Мы не имеем возможности судить о том, усилился ли бы кризис и не распространился ли бы он и на дальнейшие сферы в том случае, если бы указанная мера была отсрочена на некоторое время. Мы, во всяком случае, полагаем, что она пресекла лихорадку и положила конец денежному кризису, в тесном значении этого слова.
В случае если бы наше предположение оказалось в то время ошибочным, то оставались еще два средства, на которые мы тогда и указывали: устройство кассы для ссуд под залог товаров и, как последнее крайнее средство, помощь извне (заем).
Что же касается самой болезни, то есть кризиса капитала, или биржевого кризиса, то ее можно было только предоставить естественному ее течению.
Обстоятельства вынудили обратиться и к последним указанным нами средствам. Но первое из них было применено в слишком ограниченных размерах, а второе — слишком поздно. Главное затруднение на бирже после
