рогахъ, кучера и ломовые извощики жаловались на то, что имъ сдѣланъ подрывъ въ ихъ ремеслѣ; даже люди, не затронутые въ своихъ личныхъ интересахъ, не безъ основанія опасались уменьшенія занятій для рабочаго класса. Такъ же, какъ и въ Германіи, первое время приходили петиціи отъ цѣлыхъ общинъ о томъ, чтобы ихъ пощадили отъ предположенной къ постройкѣ желѣзной дороги, или, чтобы, по крайней мѣрѣ, линія ея миновала ихъ. Не менѣе громко, чѣмъ въ Германіи, раздавались и въ Англіи жалобы на недостаточность вознагражденія при экспропріяціяхъ, а также на разрушеніе драгоцѣннѣйшихъ памятниковъ и фамильныхъ воспоминаній. Владѣльцы поземельной собственности вздыхали о похищеніи ихъ участковъ, за потерю которыхъ никакая экспропріаціонная сумма, какъ бы высока она ни была, не могла ихъ вознаградить. Тихіе парки ихъ, какъ говоритъ миссъ Мартино, „съ ихъ лужайками и тѣнистыми группами деревьевъ, съ ихъ холенными газонами и загорожеными цвѣтниками, были пересѣчены линіями желѣзныхъ дорогъ“. Въ ноябрѣ 1843 г. произошло серьозное столкновеніе въ паркѣ лорда Гарборо въ Ланкашейрѣ[1], между фермерами лорда и желѣзнодорожными землемѣрами, подкрѣпленными тѣми боевыми силами, которыя они привели съ собою.
Но надъ всѣми этими безразсудными и ребяческими усиліями пронеслась всесокрушающая сила времени. „Желѣзныя дороги слѣдовало бы провести, говоритъ миссъ Мартино, не только вдоль южнаго берега Англіи и у подножія туманныхъ шотландскихъ горъ, но и черезъ тѣ долины, гдѣ гнѣздятся старыя аббатства, — такъ, чтобы путешественникъ могъ осмотрѣть ихъ цѣлую полдюжину въ одинъ день. Въ понедѣльникъ на Святой, въ 1844 г., былъ отправленъ первый экстренный поѣздъ съ билетами, оплоченными въ оба конца. Этимъ было положено начало благодѣянію увеселительныхъ поѣздовъ для рабочихъ классовъ. Плата за проѣздъ была очень понижена, тѣмъ не менѣе, излишекъ дохода, полученный такимъ образомъ въ три дня, простирался на Дуврской линіи—до 700 ф., а на Брайтонской — до 1,943 ф. Началось то новое дѣло, которое должно было отозваться безчисленными благими послѣдствіями на духѣ, на нравственности и на привычкахъ народа. Отнынѣ, привиллегированный классъ населенія долженъ былъ встрѣчаться съ нисшимъ лицомъ къ лицу. Перъ, фабрикантъ и сельскій хозяинъ, сидя рядомъ въ вагонѣ желѣзной дороги и разговаривая другъ съ другомъ, получали возможность ближе узнать другъ друга. Первый долженъ былъ потерять часть своей гордости, а невѣжественный фермеръ — часть своего невѣжества. Такимъ образомъ, не однѣмъ оградамъ парковъ, но и другимъ китайскимъ стѣнамъ суждено было рухнуть. Фабричный рабочій долженъ былъ пріобрѣсти новыя понятія, до сихъ поръ остававшіяся ему недоступными, — онъ долженъ былъ увидѣть Океанъ, передъ нимъ должны были предстать горы и озера, старыя развалины и новыя изобрѣтенія. Лондонскій ремесленникъ получилъ возможность насла-
- ↑ В немецком издании 1890 года — Leicestershire — Лестершир. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
рогах, кучера и ломовые извозчики жаловались на то, что им сделан подрыв в их ремесле; даже люди, не затронутые в своих личных интересах, не без основания опасались уменьшения занятий для рабочего класса. Так же как и в Германии, первое время приходили петиции от целых общин о том, чтобы их пощадили от предположенной к постройке железной дороги, или чтобы по крайней мере линия ее миновала их. Не менее громко, чем в Германии, раздавались и в Англии жалобы на недостаточность вознаграждения при экспроприациях, а также на разрушение драгоценнейших памятников и фамильных воспоминаний. Владельцы поземельной собственности вздыхали о похищении их участков, за потерю которых никакая экспроприационная сумма, как бы высока она ни была, не могла их вознаградить. Тихие парки их, как говорит мисс Мартино, «с их лужайками и тенистыми группами деревьев, с их холеными газонами и загороженными цветниками, были пересечены линиями железных дорог». В ноябре 1843 года произошло серьезное столкновение в парке лорда Харборо в Ланкашире[1], между фермерами лорда и железнодорожными землемерами, подкрепленными теми боевыми силами, которые они привели с собою.
Но над всеми этими безрассудными и ребяческими усилиями пронеслась всесокрушающая сила времени. «Железные дороги следовало бы провести, — говорит мисс Мартино, — не только вдоль южного берега Англии и у подножия туманных шотландских гор, но и через те долины, где гнездятся старые аббатства, — так, чтобы путешественник мог осмотреть их целую полдюжину в один день. В понедельник на Святой, в 1844 году, был отправлен первый экстренный поезд с билетами, оплаченными в оба конца. Этим было положено начало благодеянию увеселительных поездов для рабочих классов. Плата за проезд была очень понижена, тем не менее излишек дохода, полученный таким образом в три дня, простирался на Дуврской линии — до 700 фунтов, а на Брайтонской — до 1943 фунтов. Началось то новое дело, которое должно было отозваться бесчисленными благими последствиями на духе, на нравственности и на привычках народа. Отныне привилегированный класс населения должен был встречаться с низшим лицом к лицу. Пэр, фабрикант и сельский хозяин, сидя рядом в вагоне железной дороги и разговаривая друг с другом, получали возможность ближе узнать друг друга. Первый должен был потерять часть своей гордости, а невежественный фермер — часть своего невежества. Таким образом, не одним оградам парков, но и другим китайским стенам суждено было рухнуть. Фабричный рабочий должен был приобрести новые понятия, до сих пор остававшиеся ему недоступными, он должен был увидеть океан, перед ним должны были предстать горы и озера, старые развалины и новые изобретения. Лондонский ремесленник получил возможность насла-
- ↑ В немецком издании 1890 года — Leicestershire — Лестершир. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
