Посыльный вошелъ въ комнату „графа“ и подалъ ему небольшой, элегантный, надушенный конвертъ съ коронкой. Къ изумленію „графа“, почеркъ на конвертѣ былъ очевидно женскій; мелкій англійскій и довольно красивый.
Онъ вскрылъ конвертъ. Тамъ было письмо и въ немъ двадцати-пяти-рублевая бумажка. Тѣмъ же мелкимъ почеркомъ написанное письмо было слѣдующаго содержанія:
„Дорогой дядюшка!
„Папа поручилъ мнѣ прислать прилагаемыя деньги и извиниться передъ вами, что самъ не отвѣчаетъ вамъ. Онъ очень занятъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ онъ просить не благодарить его, и если вамъ, что будетъ нужно, обращаться ко мнѣ. Я съ большимъ удовольствіемъ принимаю на себя эту обязанность и усердно прошу не забывать этого. Дай Богъ вамъ и вашему бѣдному мальчику всего хорошаго. Преданная вамъ Нина Опольева“.
Глаза „графа“ были влажны, когда онъ прочиталъ это письмо.
Онъ нонялъ, почему не надо благодарить „знатнаго братца“, и тотчасъ же написалъ племянницѣ:
„Дорогая Нина Константиновна!
„Ваша помощь и ваше доброе письмо тронули меня до глубины души. Что бы вамъ ни говорили обо мнѣ, вѣрьте, что присланныя вами деньги будутъ употреблены на мальчика. Будьте счастливы и примите горячую благодарность отъ меня и отъ мальчика. Безгранично благодарный А. Опольевъ“.
— Вотъ вамъ отвѣтъ и двугривенный за то, что ожидали меня! — радостно проговорилъ „графъ“, обращаясь къ старику посыльному.
