Благодаря ея дѣятельности, она не скучаетъ, не нервннчаетъ, какъ эти свѣтскія дамы... Жизнь ея полна смысла, и она несетъ „крестъ свой“ безъ всякаго ропота... Да и Богъ съ нимъ, съ этимъ семейнымъ счастьемъ... Она обходится и безъ него, и не надо ей какой-то любви, о которой такъ хлопочатъ многія женщины. Она и въ молодости никого не любила и вышла замужъ за старика по разсудку, такъ ужъ теперь...
Съ жестокостью женщины, никогда не увлекавшейся и всегда исполнявшей свой долгъ съ неумолимою строгостью, княгиня не отказала себѣ въ маленькомъ удовольствіи осудить тѣхъ, кто распускаетъ себя, мысленно назвать ихъ презрительной кличкой и брезгливо пожать плечами...
И сама она внутренно гордилась своею безупречностью, не подозрѣвая, конечно, что эта безупречность въ значительной мѣрѣ зависѣла отъ ея уравновѣшенной, честолюбивой и холодной натуры, и съ самодовольнымъ чувствомъ думала, что она примѣрная во всѣхъ отношеніяхъ женщина, благодаря твердымъ принципамъ, основаннымъ на религіозномъ фундаментѣ.
Съ такимъ заключеніемъ она вернулась домой, сдѣлавши свой узаконенный моціонъ, рекомендованный ей докторомъ, что бы не полнѣть.
Письмо „графа“, которое княгиня только что прочла, нѣсколько смутило молодую женщину и, главное, нарушило ея спокойное расположеніе духа и поколебало ея увѣренность въ томъ, что все, что она дѣлаетъ, хорошо и полезно.
Давно, давно не читала княгиня такихъ писемъ, хотя получала ихъ много.
