Страница:История одной жизни (Станюкович, 1896).pdf/16

Эта страница не была вычитана


— Глупый! Нонче людей не продаютъ... И какой ты ему племянникъ? Онъ все вретъ... Однако, иди, иди, Антошка... Замерзнешь... Ишь погода! — проговорилъ „графъ“, самъ пожимаясь отъ холода. Да завтра же зайди ко мнѣ, слышишь?..

— А гдѣ вы теперь живете? Я въ „лаврѣ“ былъ... Тамъ васъ не оказалось.

— Въ больницѣ три мѣсяца лежалъ и, видишь, отлежался! Теперь я не въ лаврѣ живу, а у Бердова моста, домъ 104, во второмъ дворѣ, у прачки... Запомни адресъ. Да спрашивай не графа...

— Не графа? — удивился Антошка.

— То-то не графа! — усмѣхнулся „графъ“, а Опольева, Александра Ивановича Опольева. Не забудешь?

— Не забуду... А то записать развѣ?

— Ужъ и писать выучился? Ай да умница!... Только векселей не пиши! — вставилъ „графъ“ съ грустной улыбкой... Я тебѣ когда-нибудь объясню, что такое вексель... Постой... у тебя руки, какъ у гуся... Давай карандашъ...

Онъ записалъ адресъ и фамилію и, отдавая листокъ мальчику, сказалъ:

— Смотри же, завтра приходи... Я тебя угощу и побесѣдуемъ, какъ тебѣ отъ твоего разбойника уйти... Только ему ни слова... До свиданія, Антошка!

Съ этими словами „графъ“ какъ-то важно приподнялъ голову, слегка выпятилъ грудь и скоро скрылся въ полутьмѣ сумерекъ, а Антошка, вскинувъ на плечи ларекъ, бодро зашагалъ на Пески, весьма довольный и встрѣчей съ „графомъ“, и двугривеннымъ, столь неожиданно попавшимъ въ его