могли графу, а не то, что его ругать... А то сами богачи, на золотыхъ тарелкахъ кушаютъ, а не могутъ сродственнику новаго пальто справить... Подыхай, молъ! Это, не бойсь, благородно, ваше сіятельство?..
Антошка не помнилъ себя отъ охватившаго его негодованія и его рѣчь текла неудержимымъ страстнымъ потокомъ.
Изумленная княгиня не вѣрила своимъ ушамъ.
Такія возмутительно-дерзкія слова у этого мальчика!? Боже, какъ испорченъ этотъ несчастный!
И княгиня смѣрила Антошку съ головы до ногъ презрительно-строгимъ взглядомъ и нервно позвонила въ колокольчикъ.
Явился лакей съ великолѣпными бакенбардами.
— Уведите этого дерзкаго мальчика! — приказала княгиня.
Лакей поспѣшилъ вывести Антошку.
— Что, братецъ, видно дурная резолюція тебѣ вышла? — не безъ участія спросилъ лакей, когда Антошка торопливо надѣвалъ полушубокъ на кухнѣ, видимо спѣша поскорѣй удирать, а то, чего добраго, еще его задержать и силкомъ отправятъ въ этотъ, ставшій ненавистнымъ ему, пріютъ.
— Тоже: въ пріютъ. Такъ я и пошелъ въ ея пріютъ! — взволновано отвѣчалъ Антошка, направляясь къ дверямъ.
— Такъ что же ты дерзничалъ, коли тебѣ вышла такая резолюція? Въ пріютѣ хорошо... Кормятъ, поятъ вашего брата...
— Очень вамъ благодарны за вашъ пріютъ... Мы и безъ вашего пріюта найдемъ мѣсто!.. Тоже княгиня, нечего сказать! — довольно насмѣшливо
