Гребцы съ удивленіемъ смотрѣли на Чайкина.
А боцманъ сказалъ, подавая ему фляжку съ ромомъ:
— Выпейте, Чайкъ… Оно полезно послѣ ванны…
И тихо прибавилъ, крѣпко пожимая Чайкину руку:
— Вы вполнѣ джентельменъ, Чайкъ!
Чайкинъ отпилъ изъ фляжки и передалъ ее Чезаре. Тотъ жадно прильнулъ къ ней.
— Счастливый вы, Чезаре! — насмѣшливо обратился къ нему боцманъ, отнимая у него флягу.
— Какое счастье, когда вы не дали сдѣлать нѣсколькихъ глотковъ.
— Будетъ съ васъ, я не про то хотѣлъ сказать.
— А про что?
— Не будь на «Динорѣ» вотъ этого молодца, — указалъ боцманъна Чайкина, — не пить бы вамъ никогда рому… Впрочемъ, кому быть повѣшеннымъ, тотъ не утонетъ… Вы — живое доказательство! — смѣясь прибавилъ боцманъ.
Засмѣялись и другіе.
Когда ялъ вернулся къ бригу и былъ поднятъ, Чезаре сконфужено вышелъ на палубу и былъ встрѣченъ слѣдующими словами капитана:
— Если вы опять доставитѣ мнѣ удовольствіе упасть за бортъ, то знайте, что шлюпки за вами не пошлю…
И, обратившись къ Чайкину, прибавилъ:
— А вамъ, Чайкъ, не совѣтую впредь спасать такихъ джентельменовъ, какъ Чезаре. Онъ еще покажетъ вамъ свою благодарность, эта испанская собака! Ну, тогда ужъ я съ нимъ самъ разсчитаюсь, Пусть онъ это знаетъ! А теперь переодѣньтесь, и къ своему дѣлу!
Черезъ нѣсколько минутъ «Динора» снова плыла прежнимъ курсомъ, и капитанъ спустился къ себѣ.
Разошлись и подвахтенные. Внизу они еще нѣсколько минутъ толковали о происшествіи. Удивлялись, какъ это Чезаре могъ свалиться за бортъ, и еще болѣе удивлялись поступку Чайкина.
Ни одна душа не знала о столкновеніи Чезаре и Сама, и
