Страница:История одного матроса (Станюкович, 1913).pdf/437

Эта страница не была вычитана


живое Чайкина и приподнялъ его патріотическія чувства. И ему хотѣлось показать американкѣ, что и на еа родинѣ, какъ и вездѣ, поди тоже живутъ не по совѣсти.

— Развѣ вы видали, Чайкинъ. страну лучше нашей? Развѣ вы видали страну, въ которой бы человѣку жилось свободнѣй, чѣмъ у насъ? Развѣ вы не чувствуете себя здѣсь болѣе счастливымъ уже потому, что никто не въ правѣ да и не подумаетъ посягнуть на вашу свободу? Думайте, какъ хотите, говорите, что хотите, дѣлайте, что угодно, —если только вы не причиняете вреда другимъ, никто вамъ не помѣшаетъ... Никто не смѣетъ нарушить вашу неприкосновенность, хотя бы вы говорили противъ самого президента. Понимаете вы это, Чайкинъ?

— Понимаю... Слова нѣтъ, здѣсь вольно жить, а все-таки, какъ посмотришь, такъ и здѣсь душа болитъ за людей... Неправильно люди въ Америкѣ живутъ, миссъ Дженъ!—проговорилъ Чайкинъ въ отвѣтъ на горячую рѣчь миссъ Дженъ.

Американка удивленно взглянула на Чайкина.

Этотъ русскій матросъ, котораго наказывали, который дома долженъ чувствовать себя приниженнымъ и безгласнымъ, и вдругъ говоритъ, что въ такой свободной странѣ, какъ Америка, люди неправильно живутъ.

— Чѣмъ же неправильно, по вашему мнѣнію, Чайкинъ?—спросила наконецъ миссъ Дженъ.

— Многимъ...

— Наиримѣръ?

— А хоть бы подумать, какъ здѣсь обращаются съ неграми, миссъ Дженъ...

— Но за нихъ и война была. Имъ дали нрава всѣ свободныхъ гражданъ, Чайкинъ!

— Права хоть и дали, а все-таки съ ними не по-людски обращаются, будто негръ и не такой человѣкъ. Съ ними и не разговариваютъ по-настоящему, ихъ и въ конки не пускаютъ... одно слово, —пренебрегаютъ... А развѣ это настоящія права у человѣка, которымъ пренебрегаютъ, миссъ Дженъ? И чѣмъ онъ виновата, что