Цѣлая толпа сопровождаеть его.
— Что онъ, живъ?—спрашиваютъ других у других.
Докторъ, шедшій рядомъ съ носилками, отвѣчаетъ, что живъ.
— Можетъ поправиться?
Докторъ пожимаетъ плечами.
Въэту минуту къ носилкамъ подбѣгаетъ Макдональдъ-Дэкъ. Заглянувъ въ лицо Чайкина, онъ восклицаетъ:
— Я такъ и думалъ... Это Чайкъ!..
— Кто онъ такой?—спросилъу Макдональда какой-то господинъ.
— Русскій эмигрантъ... матросъ...
Господинъ поспѣшно сталъ записывать сообщенное извѣстіе въ записную книжку.
— Превосходнѣйшій человѣкъ... Золотое сердце...
— Сколько ему лѣтъ?
— Кажется, двадцать пять.
— Какой онъ наружности?
— Да вамъ зачѣмъ?
— Я репортеръ...
— Въ такомъ случаѣ я вамъ могу о немъ кое-что сообщить... Это... это единственный въ своемъ родѣ парень!—проговорилъ взволнованно Макдональдъ.
И онъ сталъ разсказывать репортеру о Чайкинѣ.
Когда носилки, вынесли на гору, къ Макдональду подошёлъ Старый Билль, шедшій на пожаръ.
Когда Билль услыхалъ отъ Макдональда о подвигѣ Чайка и о томъ, что онъ, еле живой, лежитъ въ носилкахъ, онъ угрюмо проговорилъ:
— Вотъ и первые шаги его въ Америкѣ... Бѣдный Чайкинъ!..
И онъ пошёлъ рядомъ съ Макдональдомъ и, въ свою очередь, сообщилъ репортеру о Чайкѣ, о томъ, какъ онъ бѣжалъ въ прошломъ году съ клипера «Проворный» изъ-за того, что его наказали, о томъ, какъ онъ спасъ Чезаре, и т. д.
Репортеръ былъ въ восторгѣ. У него была готова въ умѣ превосходнѣйшая статейка.
