Дэкъ подалъ Чайкину карточку, еще разъ пожалъ ему руку и ушелъ.
Скоро послѣ его ухода поднялась вся компанія и вышла на улицу. Всѣ дошли до конторы дилижансовъ, и Билль распростился со своими бывшими пассажирами, напомнивъ имъ, что черезъ мѣсяцъ онъ снова пріѣдетъ во Фриски и будетъ радъ увидать Чайка и Дуна.
Послѣ этого Дунъ пошелъ повидать свою невѣсту, а Чайкинъ отправился домой.
2.
Не прошло и часа, какъ въ комнату ворвался Дунаевъ, блѣдный, взволнованный, съ искаженнымъ злобой лидомъ.
— Билль вѣрно напророчилъ: она убѣжала и увезла мои деньги!—крикнулъ онъ голосомъ, полнымъ отчаянія.
Чайкинъ въ первое мгновеніе не хотѣлъ вѣрить.
— Не можетъ быть!—воскликнулъ онъ.
— Убѣжала... Сегодня утромъ... Какова тварь!.. А еще вчера насчетъ лавки толковали... какъ вдвоемъ будемъ торговать... А я, дуракъ, вѣрилъ... Всѣ деньги отдалъ ей... Оставилъ себѣ только пятьдесятъ долларовъ... И какъ могъ я думать, что невѣста постулитъ, какъ послѣдній мазурикъ... Женщина—и вдругъ... такая безсовѣстная...
И Дунаевъ пустилъ по адресу своей невѣсты нѣсколько через-чуръ энергическихъ проклятій, напомнившихъ Чайкину палубу «Проворнаго».
— Деньги что... Вѣру въ человѣка потерять жалко!—промолвилъ Чайкинъ .
— Какъ что? Пять тысячъ... кровныя... горбомъ заработалъ!.. И провела, какъ послѣдняго дурака!
— А ты приверженъ былъ къ ней, если жениться хотѣлъ?...
— Особой приверженности не было, а нравилась... Тоже прикинулась, что и я ей по сердцу... И этакъ обмануть!.. Теперь ищи ее по всей Амерпкѣ... Такъ хотя бы и нашелъ... развѣ она отдастъ деньги?..
