— «Динора» насъ вывезла, Гаукъ; она не измѣнила намъ въ трудную минуту. Эй, на лотѣ! Кричать глубину!
— Пятнадцать!
— Отлично. Вотъ и берегъ виденъ.
Дѣйствительно, полоска низкаго берега виднѣлась на горизонтъ.
— Тринадцать съ половиною!
Блэкъ взглядывалъ на гнущіяся брамъ-стенги и все еще медлилъ убирать паруса, желая быть по возможности дальше отъ «Вашингтона» и ближе къ берегу.
Прошло еще минутъ десять. Лотовой выкрикивалъ ту же глубину. «Динора» мчалась, какъ бѣшенная.
— Тринадцать!
— Лиселя долой! Фокъ и гротъ на гитовы! И живѣй, черти! — командовалъ капитанъ.
Минутъ черезъ пять паруса были убраны. Но и подъ марселями и брамселями «Динора» бѣжала узловъ по десяти.
— Двѣнадцать съ половиной! — во все горло крикнулъ матросъ, бросавшій лотъ.
— Марса-фалы и брамъ-фалы долой!
И когда «Динора», остановленная въ своемъ бѣгѣ, пошла тихо, Блэкъ скомандовалъ отдать якорь.
Вся команда «Диноры» облегченно вздохнула.
Чайкинъ перекрестился.
— Счастливо вывернулись изъ бѣды! — промолвилъ Гаукъ.
— «Динора» вывезла! — весело отвѣтилъ капитанъ. — Ну, а теперь надо послать шлюпку на берегъ, Гаукъ, и немедленно дать знать въ Нью-Орлеанъ о нашемъ приходѣ.
— Шлюпку зальетъ, капитанъ.
— По сто долларовъ каждому, кто поѣдетъ, и пятьсотъ рулевому! Скажите имъ, Гаукъ...
Въ эту самую минуту Блэкъ посмотрѣлъ въ подзорную трубу на «Вашингтонъ» и лицо его мгновенно омрачилось...
— Черти! — произнесъ онъ.
