Страница:Иннокентий Анненский - Книга отражений, 1906.pdf/26

22 души его яркій слѣдъ, если душа взволнована имъ, очарована или соблазнена? Повѣсть о портретѣ напра- шивается на сопоставленіе ея съ „Ночью передъ Рожде- ствомъ". Въ старой повѣсти кузнецъ Вакула смѣло осѣдлалъ чорта и побывалъ на этомъ конѣ тамъ, гдѣ ему и не снилось; здѣсь, наоборотъ, художникъ убѣ- жалъ отъ чорта, напугавшись разъ на всю жизнь. Тамъ Вакула намалевалъ чорта на церковной стѣнѣ, болѣе гадкимъ, чѣмъ страшнымъ—„онъ, бачъ, яка кака намалевана". Здѣсь—художникъ создалъ нѣчто не только страшное, но зловредное, даже роковое. Пер- вымъ изображеніемъ живописёцъ, вѣроятно, гордился хотя это и было до нѣкоторой степени церковное по- каяніе за поднятую имъ чертовщину; но чего-же было въ сущности бояться Вакулѣ? Глядите, молъ, добрые люди, на нечистаго,—вотъ онъ и весь тутъ. Живопи- сёцъ „Портрета", наоборотъ, всѣми силами искалъ уни- чтожить слѣды своего малеванья, и это было даже его загробной волей, а между тѣмъ Портретъ, можетъ быть, гуляетъ среди насъ и теперь, тогда какъ церковная стѣна съ малеваньемъ Оксанинаго мужа, поди, давно уже заросла бурьяномъ и крапивой послѣ приключения съ злополучнымъ Хомой Брутомъ. ПІ. Но что-же общаго между „Портретомъ" и такими про- изведеніями Гоголя, какъ „Ревизоръ" и „Мертвыя души"? Съ одной стороны, созданія по истинѣ просвѣтленныя, а съ другой — недомалеванный Портретъ, отъ котораго нѣтъ не только никакого умственнаго просвѣтленія, а напротивъ, сѣется среди людей одно горе.— Съ одной стороны типы, хотя и таящіе въ себѣ незримыя слезы, но все-же сквозь видный міру смѣхъ,—а кто-же когда-

нибудь улыбнулся передъ портретомъ азіата? Если онъ