пительныхъ церемоній, но убійство это, во всякомъ случаѣ, не должно быть совершено европейцемъ. Наконецъ, въ Африкѣ, напр., на Гавайи, можно встрѣтиться со своеобразной теоріей души, по которой душа существуетъ уже прежде, чѣмъ тѣло: при рожденіи только часть души входитъ въ организмъ, другая часть сопровождаетъ человѣка во время его земныхъ странствій въ качествѣ духа-хранителя. У эвовъ распространено представленіе, напоминающее одну общеизвѣстную греческую легенду: въ странѣ душъ (Нодси) божество Маву дѣлитъ пополамъ двуполую душу и посылаетъ на землю только одну половину, такъ что послѣдняя все стремится къ прежнему единству. Вообще, душа человѣка была духомъ до тѣхъ поръ, пока не приняла тѣлесной формы, а такъ какъ весь міръ наполненъ духами, то каждый человѣкъ имѣетъ своего духа-хранителя; послѣ смерти улетѣвшая душа снова становится духомъ (ноли), который или блуждаетъ въ видѣ призрака, или входитъ снова въ какого-нибудь новорожденнаго.
Прежде чѣмъ закончить это описаніе, которое, какъ мы уже замѣтили, вслѣдствіе недостатка источниковъ, можетъ дать только нѣсколько штриховъ, мы должны немного остановиться на новѣйшей и тщательной обработкѣ африканской миѳологіи и культа, которой мы обязаны Л. Фробеніусу (Die Weltanschauung der Naturvölker, Weimar 1898 и большое сочиненіе: Der Ursprung der afrikanischen Kulturen, Berlin, 1898). На основаніи точнаго психологическаго изслѣдованія матеріала онъ приходитъ къ тому выводу, что большинство миѳовъ (если оставить въ сторонѣ весьма немногія исключенія, напр., у іоруба на западномъ берегу Африки богъ солнца Шанго) вытекло изъ культа предковъ, или, какъ онъ выражается, носитъ манистическій характеръ; культъ предковъ, въ свою очередь, созданъ такой непонятной для всякаго первобытнаго человѣка загадкой, какой является естественная смерть. Въ связи съ этимъ находится отсутствіе въ этой миѳологіи всякой великой идеи о природѣ, которая въ видѣ солнца играетъ такую крупную, можно сказать, драматическую роль въ арійской или полинезійской миѳологіи; вмѣсто этого здѣсь царитъ дикая путаница такъ называемой низшей миѳологіи, обусловленной, главнымъ образомъ, колдовствомъ. Поклоненіе предкамъ само собой переходитъ въ вышеописанное поклоненіе животнымъ, особенно рѣзко выразившееся въ индійскомъ тотемизмѣ и характеризующееся тѣмъ, что каждая семья носитъ имя опредѣленнаго животнаго, животныя считаются воплощеніемъ предковъ, духами хранителями дома и т. д. Кромѣ перечисленныхъ выше животныхъ, занимаютъ еще преимущественное положеніе паукъ и ящерица; въ космогоническомъ отношеніи они считаются творцами вещей или, по крайней мѣрѣ, помощниками могущественнаго бога. Не всегда, однако, можно съ достаточною опредѣленностыо выдѣлить-то, что возникло подъ чужимъ вліяніемъ; на сѣверѣ, въ сѣверовосточной Африкѣ многое надо несомнѣнно приписать семитическому вліянію, на Мадагаскарѣ и на восточномъ берегу многое надо приписать малайскому и, какъ полагаетъ Ратцель, полинезійскому вліянію.
Прежде чѣмъ перейти къ спеціальной задачѣ своей, мы должны хоть бѣгло оріентироваться въ спорномъ этнографическомъ вопросѣ о расовомъ единствѣ американскаго населенія. Не отрицая тѣхъ трудностей, которыя возникаютъ въ отдѣльныхъ случаяхъ, (напр., эскимосовъ выдѣляютъ въ отдѣльную расу гипербореевъ или арктиковъ), большинство изслѣдователей склоняется къ тому мнѣнію, что первоначальное населеніе Америки автохтоннаго происхожденія, и что всякія гипотезы о переселеніи сюда азіатскихъ народовъ крайне ненадежны. Для безпристрастной науки особенно важно неоспоримое свидѣтельство антропологіи и палеонтологіи, что развитіе человѣчества на этомъ материкѣ съ древнѣйшихъ временъ до Колумба шло непрерывно и ни разу не нарушалось участіемъ чужого внѣшняго вліянія. Здѣсь совершенно невозможно допустить какія-нибудь заимствованія или вліянія, источникъ которыхъ фантазія нѣкоторыхъ изслѣдователей искала то у евреевъ, то у китайцевъ.
Вполнѣ справедливо говоритъ Вайтцъ, что, если мы хотимъ составить себѣ вѣрное представленіе о сѣверо-американскихъ индѣйцахъ и получить возможность пра-
