пока не поднималась вся семья и не начиналась обычная жизнь. Его бѣлоснѣжному носу соответствовало такое же бѣлое пятно сзади, какъ у всѣхъ большерогихъ горныхъ овецъ, только нѣсколько шире и ярче обыкновеннаго. Эта отмѣтина представляла такое искушеніе для Рогача, что онъ не пропускалъ случая боднуть его. Онъ былъ въ восторгѣ, если утромъ ему удавалось разбудить своего маленькаго друга основательнымъ, какъ ему казалось, толчкомъ въ красивую бѣлую отмѣтину.
Горныя овцы обыкновенно ходятъ стадами; чѣмъ ихъ больше, тѣмъ больше зоркихъ глазъ. Но охотники не дремали въ Кутенейской местности; особенно неумолимъ былъ Скотти. Крыша его хижины была устлана отборными бараньими рогами, а внутри наполовину заполнена овечьими шкурами, ожидавшими хорошаго покупателя. Благодаря ему, отъ стадъ большерогихъ горныхъ барановъ осталось лишь несколько разсѣянныхъ группъ, изъ которыхъ
пока не поднималась вся семья и не начиналась обычная жизнь. Его белоснежному носу соответствовало такое же белое пятно сзади, как у всех большерогих горных овец, только несколько шире и ярче обыкновенного. Эта отметина представляла такое искушение для Рогача, что он не пропускал случая боднуть его. Он был в восторге, если утром ему удавалось разбудить своего маленького друга основательным, как ему казалось, толчком в красивую белую отметину.
Горные овцы обыкновенно ходят стадами; чем их больше, тем больше зорких глаз. Но охотники не дремали в Кутенейской местности; особенно неумолим был Скотти. Крыша его хижины была устлана отборными бараньими рогами, а внутри наполовину заполнена овечьими шкурами, ожидавшими хорошего покупателя. Благодаря ему, от стад большерогих горных баранов осталось лишь несколько рассеянных групп, из которых
