Страница:Игра т1 1918.pdf/34

Эта страница была вычитана


10 Опять бы я горы хотѣлъ увидать.
Скажи, гдѣ отецъ мой? Скажи мнѣ, кто онъ?
А я разскажу тебѣ чудный свой сонъ.

Мнѣ радуга снилась, на выси двухъ горъ
она опиралась. И будто мой взоръ—
15 надъ нею отца въ облакахъ различилъ.
Свободно и гордо онъ въ небѣ царилъ:
Корона была золотая на немъ,
и ангелы Божьи летали кругомъ.
Онъ мнѣ улыбался, кивалъ съ облаковъ…
20 Отрадныхъ такихъ я не видывалъ сновъ!»

— «Какіе тутъ сны! Замолчи ты, глупецъ!
Изъ Венгріи мы. Тамъ повѣшенъ отецъ.
Былъ гордъ, какъ король онъ, и въ часъ роковой
онъ духомъ не палъ, не поникъ головой.
25 Добычею птицъ, незарытый, онъ сталъ…
Въ тѣ дни у меня ты подъ сердцемъ лежалъ!
Ну, что поблѣднѣлъ? Что дрожишь ты, сынокъ?
Иди же, иди! Еще путь нашъ далекъ.»

А. Плещеевъ.
Тот же текст в современной орфографии

10 Опять бы я горы хотел увидать.
Скажи, где отец мой? Скажи мне, кто он?
А я расскажу тебе чудный свой сон.

Мне радуга снилась, на выси двух гор
она опиралась. И будто мой взор —
15 над нею отца в облаках различил.
Свободно и гордо он в небе царил:
Корона была золотая на нём,
и ангелы Божьи летали кругом.
Он мне улыбался, кивал с облаков…
20 Отрадных таких я не видывал снов!»

— «Какие тут сны! Замолчи ты, глупец!
Из Венгрии мы. Там повешен отец.
Был горд, как король он, и в час роковой
он духом не пал, не поник головой.
25 Добычею птиц, незарытый, он стал…
В те дни у меня ты под сердцем лежал!
Ну, что побледнел? Что дрожишь ты, сынок?
Иди же, иди! Ещё путь наш далёк.»

А. Плещеев.


ОБЛАКА.

Все сильнѣй и сильнѣй опьяняющій запахъ цвѣтовъ;
поднялись надъ травой вереницы ночныхъ мотыльковъ;
то луна—не луна,—точно свѣтитъ далекій пожаръ.
Разлился по волнамъ засверкавшимъ бѣлѣющій паръ…
Иль туманъ въ океанъ отъ меня уползаетъ змѣей?
Иль видѣній ночныхъ выступаетъ обманчивый рой?
Города ли встаютъ, острова ли по морю вдали?
Иль за темной волной убѣгаютъ на югъ корабли?
Тихо меркнетъ заря; все блѣднѣе, блѣднѣе волна,
10 подъ зарей золотой полосами синѣетъ она.
Какъ по той по волнѣ великаны на битву летятъ;
вѣютъ перья въ выси, краснымъ полымемъ латы блестятъ.
Великаны идутъ; то—Валгаллы великой жильцы,
по далекимъ морямъ знаменитые силой бойцы.
15 Вотъ сошлись—понеслись, и оружье, блистая, гремитъ,
и далеко молвы изумленное эхо летитъ…
Изъ-за нихъ поднялись за громадой громады опять,
грозно съ вѣтромъ пошли по туманному небу гулять.
И куда-то пошли, гдѣ-то стали съ летучей грозой,
20 гдѣ колосья шумятъ подъ дождемъ освѣженной волной.

Ѳ. Бергъ.
Тот же текст в современной орфографии
ОБЛАКА

Всё сильней и сильней опьяняющий запах цветов;
поднялись над травой вереницы ночных мотыльков;
то луна — не луна, — точно светит далёкий пожар.
Разлился́ по волнам засверкавшим белеющий пар…
Иль туман в океан от меня уползает змеёй?
Иль видений ночных выступает обманчивый рой?
Города ли встают, острова ли по морю вдали?
Иль за тёмной волной убегают на юг корабли?
Тихо меркнет заря; всё бледнее, бледнее волна,
10 под зарёй золотой полосами синеет она.
Как по той по волне великаны на битву летят;
веют перья в выси, красным полымем латы блестят.
Великаны идут; то — Валгаллы великой жильцы,
по далёким морям знаменитые силой бойцы.
15 Вот сошлись — понеслись, и оружье, блистая, гремит,
и далёко молвы изумлённое эхо летит…
Из-за них поднялись за громадой громады опять,
грозно с ветром пошли по туманному небу гулять.
И куда-то пошли, где-то стали с летучей грозой,
20 где колосья шумят под дождём освежённой волной.

Ф. Берг.


КАРТИНКИ СЪ ЗАПАДНАГО БЕРЕГА ЮТЛАНДІИ.

На дюнѣ—ни куста, и травки стебелекъ
здѣсь рѣдкость: вся она—одинъ сплошной песокъ,
лишь камни круглые, всѣхъ красокъ и цвѣтовъ,
всѣхъ величинъ, лежатъ, пестрѣя средь песковъ,
да вдоль измѣнчивой черты береговой
обломки кораблей нагромоздилъ прибой.
Спокоенъ океанъ; насколько видитъ взоръ,
блестя, какъ зеркало, лежитъ его просторъ.
Вотъ съ пѣсней на берегъ сбирается народъ:
10 то—рыбаки идутъ, здоровый, крѣпкій родъ.
Съ молитвой каждый сѣлъ въ убогій свой челнокъ,—
и съ Богомъ въ путь. Впередъ ихъ гонитъ вѣтерокъ!

* * *

А вотъ, какъ дряхлый инвалидъ
старушка у моря стоитъ,
15 на солнцѣ грѣясь, и сѣдой
качаетъ тихо головой.
И видитъ съ радостью она:
вдали коварная волна
качаетъ остовъ корабля;
20 всѣхъ мачтъ лишенный и руля,
онъ на мель сѣсть уже готовъ,—
корабль погибшихъ моряковъ;
вотъ крѣпко врѣзался онъ въ рифъ…
Тогда, колѣни преклонивъ,
25 старушка шепчетъ: «О, когда-жъ
и намъ пошлешь Ты, Отче нашъ,
добычи?.. Если, все равно,
погибнуть судну суждено,
то пусть случится это здѣсь:
30 нашъ хлѣбъ насущный даждь намъ днесь!»

* * *

Спокойна, какъ могила, свѣтла поверхность водъ,
но грозный шумъ и ропотъ изъ глубины встаетъ;
спѣшатъ рыбачьи лодки, везя обильный ловъ,
скорѣе до надежныхъ добраться береговъ.
35 И вдругъ темнѣетъ море, и, пѣнясь, въ вышину
бросаетъ съ страшной силой гигантскую волну;
и къ небесамъ взлетаетъ гремящая волна,
и, встрѣтившись съ прибоемъ, назадъ летитъ она.
Но лодкамъ не опасенъ бушующій прибой,
40 гребцы ихъ направляютъ искусною рукой;
вотъ, спрыгивая въ воду, на берегъ рыбаки
вытаскиваютъ молча, съ усильемъ, челноки;
забравъ добычу, жены несутъ ее домой,
а ихъ мужья угрюмой, безмолвною толпой

Тот же текст в современной орфографии
КАРТИНКИ С ЗАПАДНОГО БЕРЕГА ЮТЛАНДИИ

На дюне — ни куста, и травки стебелёк
здесь редкость: вся она — один сплошной песок,
лишь камни круглые, всех красок и цветов,
всех величин, лежат, пестрея средь песков,
да вдоль изменчивой черты береговой
обломки кораблей нагромоздил прибой.
Спокоен океан; насколько видит взор,
блестя, как зеркало, лежит его простор.
Вот с песней на берег сбирается народ:
10 то — рыбаки идут, здоровый, крепкий род.
С молитвой каждый сел в убогий свой челнок, —
и с Богом в путь. Вперёд их гонит ветерок!

* * *

А вот, как дряхлый инвалид
старушка у моря стоит,
15 на солнце греясь, и седой
качает тихо головой.
И видит с радостью она:
вдали коварная волна
качает остов корабля;
20 всех мачт лишённый и руля,
он на мель сесть уже готов, —
корабль погибших моряков;
вот крепко врезался он в риф…
Тогда, колени преклонив,
25 старушка шепчет: «О, когда ж
и нам пошлёшь Ты, Отче наш,
добычи?.. Если, всё равно,
погибнуть судну суждено,
то пусть случится это здесь:
30 наш хлеб насущный даждь нам днесь!»

* * *

Спокойна, как могила, светла поверхность вод,
но грозный шум и ропот из глубины встаёт;
спешат рыбачьи лодки, везя обильный лов,
скорее до надёжных добраться берегов.
35 И вдруг темнеет море, и, пенясь, в вышину
бросает с страшной силой гигантскую волну;
и к небесам взлетает гремящая волна,
и, встретившись с прибоем, назад летит она.
Но лодкам не опасен бушующий прибой,
40 гребцы их направляют искусною рукой;
вот, спрыгивая в воду, на берег рыбаки
вытаскивают молча, с усильем, челноки;
забрав добычу, жёны несут её домой,
а их мужья угрюмой, безмолвною толпой