толическое духовенство запрещало ее во Франціи. Кромѣ Печерской лавры я посѣтила много замѣчательныхъ монастырей и церквей. Я употребила на это путешествіе почти три мѣсяца и съ удовольствіемъ замѣтила, что оно очень благотворно повліяло на здоровье моихъ дѣтей и обошлось не особенно дорого, такъ какъ я все время ѣхала на своихъ лошадяхъ.
На слѣдующій годъ я отправилась въ Петербургъ, твердо рѣшившись добиться разрѣшенія поѣхать за границу. Какъ дворянка, я имѣла на это полное право, но какъ кавалерственная дама я обязана была испросить на то позволеніе императрицы. Я отложила свою просьбу до годовщины восшествія на престолъ, которая праздновалась въ Петергофѣ. Предварительно я говорила всѣмъ о своемъ желаніи попутешествовать за границей и на вопросъ, имѣла ли я на то разрѣшеніе государыни, отвѣчала, что я ее еще объ этомъ не просила, но что врядъ ли она мнѣ откажетъ, такъ какъ я ничего не сдѣлала, что могло бы лишитъ меня права, присвоеннаго каждому дворянину. Въ день восшествія на престолъ, на балу въ Петергофѣ, я какъ бы нечаянно стала рядомъ съ иностранными министрами и вступила съ ними въ разговоръ. Императрица подошла къ нимъ и, между прочимъ, заговорила и со мной. Я отвѣчала на ея вопросъ и, боясь упустить удобный случай, немедленно же однимъ духомъ попросила ее отпустить меня на два года въ иностранные края для поправленія здоровья моихъ дѣтей. Она не рѣшилась отказать мнѣ.
— Мнѣ очень жаль, что такая причина принуждаетъ васъ путешествовать,— отвѣтила она, — но, конечно, княгиня, вы свободны уѣхать, когда пожелаете.
Когда императрица отошла всего на нѣсколько шаговъ, я попросила камергера Талызина[1] сказать моему дядѣ, министру графу Панину, чтобы онъ велѣлъ приготовить
- ↑ У его жены была интрига съ дядей, что не мѣшало моимъ врагамъ выдавать меня то за его дочь, то за его любовницу.
