насъ слабые умы поселянъ, или губерніями бѣлорусскими, на коихъ тяготѣла чрезмѣрная власть помѣщиковъ и кои желали свобо ды: здѣсь, въ Смоленской губерніи, приняли насъ какъ избавителей. Невозможно было изъявлять ни болѣе ненависти и злобы къ непріятелю, ни болѣе усердія къ намъ: жители предлагали содѣйствовать, не жалѣя собственности, не щадя самой жизни. Поселяне приходили ко мнѣ спрашивать, позволено ли имъ будетъ вооружиться противъ враговъ и не подвергнутся ли они за то отвѣтственности: довольно сего для доказательства, какихъ средствъ лишило себя правительство, не знавши хорошо свойствъ народа. Легко было возбудить его, и непріятель въ немаломъ нашелся бы затрудненіи. Главнокомандующій приказалъ издать прокламацію къ жителямъ Смоленской губерніи, приглашая ихъ противустать непріятелю, когда для грабежа будетъ онъ приходить въ ихъ жилища или, паче, станетъ осквернять святыню, наносить безчестіе женамъ. Порѣчье оставили мы ночью, избѣгая жары.
Желая узнать, что̀ думаютъ солдаты объ отступленіи нашемъ, а паче, какъ разсуждаютъ они о грабежахъ, которые начинали размножаться отъ вкравшагося неповиновенія, вна-
