нитъ неблагодарность вашу, Россіяне! Не увидите вы береговъ Волги, и едва пройдетъ полгода, какъ позади ополченій вашихъ возшумятъ струи Вислы! таковъ жребій невнемлющихъ спасительнымъ совѣтамъ г. Фуля.
Отъѣздъ государя произвелъ непріятное на войска впечатлѣніе. Видя его каждый день всегда веселымъ и сохранявшимъ спокойную наружность, никто и не помышлялъ объ опасности, никто не имѣлъ на худое положеніе дѣлъ вниманія и всякъ оживлялся его присутствіемъ. Но оно не менѣе нужно было и внутри Россіи: надобно было унылый духъ возбудить къ бодрости или постепенно приготовить къ перенесенію бо̀льшихъ бѣдствій. Надобно было ѣхать: Москва, въ сердцѣ коей двѣсти лѣтъ тишины и благоденствія, цѣлый вѣкъ величія и славы закрыли прежнихъ несчастій глубокія раны, требовала утѣшенія. Москва, когда срѣтала ты царя своего безъ восхищенія! Гдѣ болѣе являема была ему сыновъ его приверженность!… Отъѣздъ былъ необходимъ. Сѣтующему войску обѣщано скорое возвращеніе, и все возвратилось къ прежнему порядку, или по крайней мѣрѣ не увеличился безпорядокъ.
При выступленіи изъ Полоцка, извѣстно уже было, что непріятель въ силахъ показался у
