Вотъ какъ теперь попался И чтр скажу жёнѣ?"
А Хитролисъ, межъ тѣмъ, довольный приключеньемъ, Спѣшилъ, чтобъ съ дядюшкой добычу раздѣлить. „Вотъ, дядя, видите, вы мучились сомнѣньемъ,
А, разъ, что я сказалъ, ужъ такъ тому и быть. Старался я во всю для дяди Изенгрина.
Скажите, наша вамъ понравилась свинина?"
„А стала нашею она съ которыхъ поръ?"
„Какъ, дядя, развѣ вы забыли договоръ!"
„Нѣтъ съ негодяями для честныхъ договора,
И для тебя, лжеца хитрѣйшаго и вора,
Я приготовилъ бы совсѣмъ другую казнь,
Да наша прежняя мнѣ вспомнилась пріязнь:
Лисенкомъ дорогъ былъ ты дядѣИзенгрину...
Но уходи скорѣй и позабудь свинину".
„Позвольте," Хитролисъ, смутившись, отвѣчалъ.
Но волкъ изъ-за кустовъ такъ страшно зарычалъ,
Такъ подбоченился рѣшительно
строго.
Вот как теперь попался И чтр скажу жёне?"
А Хитролис, меж тем, довольный приключеньем, Спешил, чтоб с дядюшкой добычу разделить. „Вот, дядя, видите, вы мучились сомненьем,
А, раз, что я сказал, уж так тому и быть. Старался я во всю для дяди Изенгрина.
Скажите, наша вам понравилась свинина?"
„А стала нашею она с которых пор?"
„Как, дядя, разве вы забыли договор!"
„Нет с негодяями для честных договора,
И для тебя, лжеца хитрейшего и вора,
Я приготовил бы совсем другую казнь,
Да наша прежняя мне вспомнилась приязнь:
Лисенком дорог был ты дядеИзенгрину...
Но уходи скорей и позабудь свинину".
„Позвольте," Хитролис, смутившись, отвечал.
Но волк из-за кустов так страшно зарычал,
Так подбоченился решительно
строго.
