„Нѣтъ, я выслушать, готовъ,
Предложи, тамъ будетъ видно.
Знаешь, изъ-за пустяковъ Безпокоиться обидно. “
„Пройти подальше надо Отъ всякаго яшлья,
Гусей прежирныхъ стадо Тамъ утромъ видѣлъ я.
Видъ самый аппетитный!
Въ кустахъ, гдѣ ручеекъ.
Пасетъ ихъ беззащитный Мальчишка-пастушокъ.
Хотѣлъ бы ваше мнѣнье Я знать на этотъ счетъ.
Вѣдь гуси — объядѣнье!
Такъ что жъ, идетъ?" — Идетъ, Успѣхъ насъ ожидаетъ,
Побѣда такъ легка.
Но, можетъ быть, — кто знаетъ, — Есть псы у пастушка?"
„Ручаюсь я за это:
Собаки — ни одной У пастушенка нѣту."
„Тогда идемъ со мной."
„Пошелъ бы на подмогу Да какъ же мы пойдемъ?
Ужасно больно ногу:
Такъ ноетъ предъ дождемъ Или когда туманы,
Что жизни я не радъ. Старинныя-то раны Всегда сильнѣй болятъ."
„Нет, я выслушать, готов,
Предложи, там будет видно.
Знаешь, из-за пустяков Беспокоиться обидно. “
„Пройти подальше надо От всякого яшлья,
Гусей прежирных стадо Там утром видел я.
Вид самый аппетитный!
В кустах, где ручеек.
Пасет их беззащитный Мальчишка-пастушок.
Хотел бы ваше мненье Я знать на этот счет.
Ведь гуси — объяденье!
Так что ж, идет?" — Идет, Успех нас ожидает,
Победа так легка.
Но, может быть, — кто знает, — Есть псы у пастушка?"
„Ручаюсь я за это:
Собаки — ни одной У пастушенка нету."
„Тогда идем со мной."
„Пошел бы на подмогу Да как же мы пойдем?
Ужасно больно ногу:
Так ноет пред дождем Или когда туманы,
Что жизни я не рад. Старинные-то раны Всегда сильней болят."
