Но лишь пришеііъ въ себя, какъ сталъ диіцать, метаться, Кричать, отчаянью и горю прёдаватьсй.
Онъ клювомъ билъ себя въ бока, въ животикъ, въ грудь. „Мнѣ скажутъ многіе: — Пикникъ, прости, забудь! — ,
Но нѣтъ въ моей душѣ покорнаго прошенья.
Мнѣ горе облегчить поможет. ъ только хмш;енье!“
II вотъ, летитъ Пикникъ, несчастный воробей,
А боль въ его ’душѣ кричитъ: „Отмсти, убей!“
Летитъ и слышить вой въ кустахъ, онъ ’ съ высоты. Скорѣй спустился внизъ, прьнккомъ нырнулъ въ кусты II видитъ, что ему судьбой помощникъ данъ:
Въ кустахъ лежалъ и вылъ голодный песъ Морданъ.
Пикникъ къ нему скорѣй запрыгалъ: скокъ-скокъ-скокъ! /Гы отчего, скажи, развылся, куманекъ?..
А песъ ему въ отвѣтъ: „Хозяева жадны.
И не даютъ мнѣ ѣсть. Не то, чтобы бѣдны,
А говорятъ, что я, не ѣвши, стану злѣе.
И вора всякаго скорѣе одолѣю.
Но я не выдержалъ и сорвался съ цѣпи.
Хоть чѣмъ-нибудь меня, голубчикъ, подкрѣпи.
Но лишь пришеииъ в себя, как стал диицать, метаться, Кричать, отчаянью и горю прёдаватьсй.
Он клювом бил себя в бока, в животик, в грудь. „Мне скажут многие: — Пикник, прости, забудь! — ,
Но нет в моей душе покорного прошенья.
Мне горе облегчить поможет. ъ только хмш;енье!“
II вот, летит Пикник, несчастный воробей,
А боль в его ’душе кричит: „Отмсти, убей!“
Летит и слышить вой в кустах, он ’ с высоты. Скорей спустился вниз, прьнкком нырнул в кусты II видит, что ему судьбой помощник дан:
В кустах лежал и выл голодный пес Мордан.
Пикник к нему скорей запрыгал: скок-скок-скок! /Гы отчего, скажи, развылся, куманек?..
А пес ему в ответ: „Хозяева жадны.
И не дают мне есть. Не то, чтобы бедны,
А говорят, что я, не евши, стану злее.
И вора всякого скорее одолею.
Но я не выдержал и сорвался с цепи.
Хоть чем-нибудь меня, голубчик, подкрепи.
