Пожалуйста, оставь: еще не поздній часъ,
Ему такъ хорошо, такъ весело у насъ.
Морковки сочныя онъ вкусно уплетаетъ Исъ нашимъ Рыяшкомъкубарики пускаетъ.“
„Но показалось мнѣ, “какъ будто бы онъ звалъ: „Бэлэнъ, спаси Меня!“ Вѣдь это онъ кричалъ"? „То было, милый другъ, лишь недоразумѣнье: Увидѣвши меня, жена пришла въ волненье И волновалась такъ, что сталб худо ей,
А Сѣроскокъ кричать: — Бэлэнъ, иди скорѣй!
Но я принесъ воды, ей морду оросилъ,
И вновь она полна и радости, и силъ."
Взялъ Хитролисъ мѣшокъ и, голову зайченка Засунувши въ него, связалъ веревкой тонкой, Ремни всѣ затянулъ и наложилъ печать.
Потомъ, открывши дверь, онъ молвилъ: „Передать Прошу тебя мѣшокъ вотъ этотъ королю,
Но остороженъ будь, — усердно я молю. —
Бумаги въ немъ лежатъ. Но не ослабь ремни, Не разломай печать и очень не тяни.
Здѣсь всѣ сокровища описаны подробно. Отнесся утромъ ты ко мнѣ довольно злобно,
Пожалуйста, оставь: еще не поздний час,
Ему так хорошо, так весело у нас.
Морковки сочные он вкусно уплетает Ис нашим Рыяшкомкубарики пускает.“
„Но показалось мне, “как будто бы он звал: „Бэлэн, спаси Меня!“ Ведь это он кричал"? „То было, милый друг, лишь недоразуменье: Увидевши меня, жена пришла в волненье И волновалась так, что сталб худо ей,
А Сероскок кричать: — Бэлэн, иди скорей!
Но я принес воды, ей морду оросил,
И вновь она полна и радости, и сил."
Взял Хитролис мешок и, голову зайченка Засунувши в него, связал веревкой тонкой, Ремни все затянул и наложил печать.
Потом, открывши дверь, он молвил: „Передать Прошу тебя мешок вот этот королю,
Но осторожен будь, — усердно я молю. —
Бумаги в нём лежат. Но не ослабь ремни, Не разломай печать и очень не тяни.
Здесь все сокровища описаны подробно. Отнесся утром ты ко мне довольно злобно,
