И равнодушная къ чужимъ дѣламъ немножко,
Но дѣловитая хозяйка Скребоножка.
Всѣхъ этихъ дамъ никто не видѣлъ въ гнѣвѣ, въ. ссорѣ. Теперь же ихъ еще тѣснѣй сплотило горе.
Смутились звѣри всѣ, и даже лѣсъ сталъ хмуръ Отъ стона тихаго и плача бѣдныхъ куръ.
„Что значитъ это все?“ спросилъ король звѣрей — И къ шествію пошелъ на встрѣчу онъ скорѣй.
„О, славный государь!" воскликнулъ Звонкопѣвъ,
„Не знаю, какъ сдержать и горе мнѣ, и гнѣвъ.
Защитой будьте намъ, молю смиренно васъ.
День каждый Хитро лисъ кого-нибудь изъ насъ Нвг устаетъ губить. Курятника бароны:
И Цезарь, и Султанъ, отъ коихъ обороны Должны всѣ куры ждать, въ опасности всегда.
Но мы — мы пѣтухи, и это не бѣда.
Готовы кровь пролить мы за прекрасныхъ дамъ.
Я первый жизнь свою съ охотою отдамъ За то, чтобы всегда спокойно жили куры,
Но женственныя ихъ и кроткія натуры Не могутъ выносить столь частыхъ потрясеній.
Нѣтъ дня, чтобъ Хитролисъ не дѣлалъ нападеній И не тащилъ отъ насъ съ жестокостью ужасной Первѣйшихъ пѣтуховъ и курицъ цвѣтъ прекрасный. Вчера насталъ чередъ Кудахты нашей нѣжной,
Съ крылами легкими, какъ цвѣтикъ бѣлоснѣжный,
Съ глазами, какъ янтарь, и съ алымъ гребешкомъ.
Ее любили всѣ, кто съ нею былъ знакомъ.
Въ курятникѣ она въ полдевный часъ гуляла И ножкой желтенькой травинки разбирала,
Какъ вдругъ, надъ ней судьбы свершился приговоръ:
И равнодушная к чужим делам немножко,
Но деловитая хозяйка Скребоножка.
Всех этих дам никто не видел в гневе, в. ссоре. Теперь же их еще тесней сплотило горе.
Смутились звери все, и даже лес стал хмур От стона тихого и плача бедных кур.
„Что значит это всё?“ спросил король зверей — И к шествию пошел на встречу он скорей.
„О, славный государь!" воскликнул Звонкопев,
„Не знаю, как сдержать и горе мне, и гнев.
Защитой будьте нам, молю смиренно вас.
День каждый Хитро лис кого-нибудь из нас Нвг устает губить. Курятника бароны:
И Цезарь, и Султан, от коих обороны Должны все куры ждать, в опасности всегда.
Но мы — мы петухи, и это не беда.
Готовы кровь пролить мы за прекрасных дам.
Я первый жизнь свою с охотою отдам За то, чтобы всегда спокойно жили куры,
Но женственные их и кроткие натуры Не могут выносить столь частых потрясений.
Нет дня, чтоб Хитролис не делал нападений И не тащил от нас с жестокостью ужасной Первейших петухов и куриц цвет прекрасный. Вчера настал черед Кудахты нашей нежной,
С крылами легкими, как цветик белоснежный,
С глазами, как янтарь, и с алым гребешком.
Ее любили все, кто с нею был знаком.
В курятнике она в полдевный час гуляла И ножкой желтенькой травинки разбирала,
Как вдруг, над ней судьбы свершился приговор:
