Тутъ всѣ разахались, иные зарыдали.
Рычлая знали всѣ и очень уважали.
„Рычлая память чтить обязанъ весь народъ.
Пусть клятву Хитролисъ надъ нимъ произнесетъ,
На зубѣ мертваго Рычлая поклянется И отъ своей вины трикраты отречется".
Такъ предложила Лань. Всѣ согласились съ нею. „Посмѣешь, Хитролисъ, поклясться? — „Да, посмѣю." Тогда немедленно направились толпою.
Давъ волю горестному, жалобнохму вою.
Туда, гдѣ на травѣ, оскаливъ грозный зубъ.
Подъ деревомъ лежалъ Рычлая хладный трупъ. Подходитъ Хитролисъ, поводитъ длиннымъ носомъ,
На пса прип];урился съ сомнѣньемъ и вопросомъ. Кругомъ обходитъ, — глядь! а мертвый-то вѣдь дышетъ: Дыханіе бока чуть види. мо колышетъ.
„Я приговоръ суда исполню безъ сОхМнѣнья," Промолвилъ Хитролисъ,,. но долженъ заявленье Я сдѣлать важное, обмана не яелая..."
„Клянись!" кричали всѣ, „хотимъ почтить Рычлая!"
Тут все разахались, иные зарыдали.
Рычлая знали все и очень уважали.
„Рычлая память чтить обязан весь народ.
Пусть клятву Хитролис над ним произнесет,
На зубе мертвого Рычлая поклянется И от своей вины трикраты отречется".
Так предложила Лань. Все согласились с нею. „Посмеешь, Хитролис, поклясться? — „Да, посмею." Тогда немедленно направились толпою.
Дав волю горестному, жалобнохму вою.
Туда, где на траве, оскалив грозный зуб.
Под деревом лежал Рычлая хладный труп. Подходит Хитролис, поводит длинным носом,
На пса прип];урился с сомненьем и вопросом. Кругом обходит, — глядь! а мертвый-то ведь дышит: Дыхание бока чуть види. мо колышет.
„Я приговор суда исполню без сОхМненья," Промолвил Хитролис,,. но должен заявленье Я сделать важное, обмана не яелая..."
„Клянись!" кричали все, „хотим почтить Рычлая!"
