— 32 a —
не безразлично для самой цѣли. Слѣдуетъ повидимому рекомендовать не касаться такихъ произведеній философа, которыя проникнуты элементомъ борьбы его собственнаго философскаго міровоззрѣнія съ другими противными, ибо правильное пониманіе" такихъ произведеній очевидно возможно только для систематическаго мышленія, которое владѣетъ какимъ-либо высшимъ, твердо поставленнымъ въ немъ критическимъ принципомъ. Сверхъ того, должно повидимому избѣгать такихъ произведеній, которыя очевидно составляютъ отвѣтъ на тотъ или другой вопросъ времени, и правильное пониманіе которыхъ такимъ образомъ условливается хорошею историческою подготовкой. Съ другой стороны, нельзя повидимому не рекомендовать тѣ произведенія, которыя удобно могутъ быть читаемы во всей ихъ цѣлости, предпочтительно предъ тѣми, въ которыхъ почему бы то ни было приходится нѣчто пропускать, потому что для успѣха дѣла мышленіе должно подвергнуться всему данному процессу образованія и развитія въ немъ искомаго философскаго понятія или воззрѣнія, и только въ этомъ случаѣ задача методической обработки мышленія будетъ вполнѣ исполнена, подобно тому какъ терапевтическая задача выполняется собственно въ томъ случаѣ, когда организмъ подвергается цѣлому процессу лѣченія, строго проведенному во всѣхъ его подробностяхъ.
Если указанныя здѣсь соображенія объ условіяхъ годности того или другаго діалога Платона для методической обработки мышленія примѣнимъ къ нашему діалогу, то повидимому, при всей его художественной прелести и литературномъ достоинствѣ, онъ долженъ уступить въ данномъ случаѣ первенство какому-либо другому. И если уже необходимо указать на этотъ другой діалогъ, то не обинуясь слѣдуетъ назвать Меноиа.
Въ нѣмецкой учебной литературѣ діалогъ Евтидемъ
— 32 a —
не безразлично для самой цели. Следует по-видимому рекомендовать не касаться таких произведений философа, которые проникнуты элементом борьбы его собственного философского мировоззрения с другими противными, ибо правильное понимание" таких произведений очевидно возможно только для систематического мышления, которое владеет каким-либо высшим, твердо поставленным в нём критическим принципом. Сверх того, должно по-видимому избегать таких произведений, которые очевидно составляют ответ на тот или другой вопрос времени, и правильное понимание которых таким образом условливается хорошею историческою подготовкой. С другой стороны, нельзя по-видимому не рекомендовать те произведения, которые удобно могут быть читаемы во всей их целости, предпочтительно пред теми, в которых почему бы то ни было приходится нечто пропускать, потому что для успеха дела мышление должно подвергнуться всему данному процессу образования и развития в нём искомого философского понятия или воззрения, и только в этом случае задача методической обработки мышления будет вполне исполнена, подобно тому как терапевтическая задача выполняется собственно в том случае, когда организм подвергается целому процессу лечения, строго проведенному во всех его подробностях.
Если указанные здесь соображения об условиях годности того или другого диалога Платона для методической обработки мышления применим к нашему диалогу, то по-видимому, при всей его художественной прелести и литературном достоинстве, он должен уступить в данном случае первенство какому-либо другому. И если уже необходимо указать на этот другой диалог, то не обинуясь следует назвать Меноиа.
В немецкой учебной литературе диалог Евтидем
