покажется весьма похвального; но во Франціи, благодаря Божескому промыслу, совсѣмъ не нужна она. Говорить ли мнѣ! еще болѣе? Министры Ваши представляютъ васъ, Государь, народу то торговцемъ хлѣба, который продаетъ свой хлѣбъ какъ можно дороже, то закупщикомъ, то притѣнителемъ Франціи, хотя вы совсѣмъ не таковы, то виновникомъ тайныхъ операціи, которыя они подъ вашимъ имянемъ производятъ; то виновникомъ всѣхъ бѣдствій Государства вашего или, по крайнѣй мѣрѣ, покровителемъ ихъ постыднаго заговора, котораго вы и предполагать не можете; но, Государь! для оправданія вашего правомыслія относительно народа, совсѣмъ не нужно приводить доказательствъ; всякой знаетъ, что не было еще примѣра, чтобы монархъ, поступая противъ своего Государства; поступалъ противъ себя; и еще менѣе, чтобы онъ, въ противность имъ совѣсти, чести и славы своей вступилъ когда нибудь въ сношенія съ людьми, почитаемыми за измѣнниковъ, дабы чрезъ то рассориться съ преданными и добрахотными подданными своими, которые въ знакъ послушанія своего платятъ ему ежегодно столько пошлинъ, сколько онъ потребуетъ. Хотя сей союзъ лукавымъ образомъ заключенъ отъ имяни Государя моего Людовика 15; но я слишкомъ хорошо увѣренъ, что изъ всѣхъ миліоновъ, или лучше сказать, билліоновъ, которые съ 1720 года выторгованы у Французовъ знатными заговорщиками, ни одна копѣйка не поступила въ казну. Не должно ли изъ того заключить, что Государь чрезъ излишнюю свою доверенность обманутъ, что онъ сего самъ не знаетъ; но что между тѣмъ это очень смѣло производится и ничто не можетъ быть вѣрнѣе сего;
