1821 Генваря
по причинѣ снѣга и дождя не простиралась далѣе 1 1/2 мили, когда сдѣлалось совершенно темно, взявъ еще по рифу у марселей мы поворотили и пошли назадъ.
30 Съ полуночи опять поворотили въ NO четверть, дабы осмотрѣть, нѣтъ ли еще острововъ по сему направленію. Въ 4 часа утра, вѣтръ началъ крѣпчать и мрачность сдѣлалась еще гуще; вскорѣ вѣтръ усилился до того, что мы съ большимъ трудомъ закрѣпили паруса; спасли ихъ и остались подъ одними штормовыми стакселями. Въ сію жестокую бурю, малыя голубыя и пестрыя бурныя птицы, погодовѣстники и албатросы укрывалисъ между волнъ. По полудни мы видѣли нѣсколько черныхъ бурныхъ птицъ и мандариновъ. Къ вечеру вѣтръ смягчился. Отъ шторма лопнули двѣ кницы, одна близь средины, а другая противъ бизань-мачты, и обѣ оказались гнилы. Безпрестанное выкачиваніе воды изъ шлюпа, производило большую сырость, и въ короткое время могло быть пагубно для здоровья слуяжителей, которые уже четырнадцать недѣль находились въ сыромъ и холодномъ климатѣ Южнаго полушарія. По сей причинѣ и видя, что на таковомъ разслабленномъ шлюпѣ, каковымъ сдѣлался Востокъ, при приближающемся позднемъ бурномъ времени, не должно оставаться далѣе въ большихъ Южныхъ широтахъ, я рѣшился возвратиться на Сѣверъ и по прибытіи въ Ріо-Жанейро, подкрѣпить шлюпъ, дабы безъ опасенія достигнуть въ Россію. Слѣдующаго утра 31 Генваря, когда вѣтръ стихъ, мы поставили марсели и взяли курсъ на NTO. Я имѣлъ намѣреніе идти мимо каменьевъ, называемыхъ Шагъ-Рокъ (Shag Rock) назначеныыхъ на картѣ Г. Пурди въ широтѣ
