1820 Марта
дождя, но сила вѣтра срывала верхи съ волнъ и осыпала нась дождемъ, из одной морской воды состоящимъ. Въ сіе время казалось, что на морѣ снѣжна вьюга, какія обыкновенно случаются въ степяхъ, такъ что при совершенно ясной погодѣ не возможно было видѣть далѣе одной мили. Буря сія продолжалась до 8 ми часовъ, и тогда для уменьшенія боковой качки, которую производило увеличившееся волненіе, мы поставили гротъ-марсель, а къ 10ти часамъ, такъ какъ вѣтръ отойдя къ NW., постепенно ослабѣвалъ, еще прибавили парусовъ; продолжавшееся волненіе качало шлюпъ весьма сильно.“
17 „Утро 17го хотя не обѣщало ясной погоды, по причинѣ висѣвшихъ надъ горизонтомъ густыхъ облаковъ; но къ величайшему удовольствію нашему, около полудня они совершенно разсѣялись, и день сдѣлался ясный. Таковой погоды, признаюсь, ожидалъ я съ большимъ нетерпѣніемъ для осушенія служительскаго платья, которое все было мокро въ продолженіи уже нѣсколькихъ дней и ничего сухаго у нихъ не осталось. Воздухъ въ палубѣ былъ также очень тяжелъ, по той причинѣ, что какъ сильная качка, такъ и вливавшаяся вода не позволяли ни топить камельковъ, ни открывать люковъ; но предъ полуднемъ, къ удовольствію моему, все приняло хорошій видъ, и больныхъ на шлюпѣ не было. Упомянувъ теперь о больныхъ, не простилъ бы я себѣ, ежели бы не засвидѣтельствовалъ объ усердіи того достойнаго человѣка, которому больные на шлюпѣ, по доказанному его искуству, ввѣрены были, Г. Галкину, нашему Медико-Хирургу; онъ при обширныхъ познаніяхъ отличался неусыпнымъ стараніемъ,
