ными процентами, которые все больше и больше наростаютъ? Знаете? Нѣтъ, конечно? Вотъ увидите, что у васъ останется тысячъ десять ливровъ дохода. Нѣтъ, и десяти не останется. Но я все это вамъ устрою очень скоро.
Она начала говорить громко, увлекаясь, негодуя на то, что дѣла запущены и грозитъ разореніе. А когда увидѣла на лицѣ Жанны что-то въ родѣ умиленной улыбки, она даже разсердилась и крикнула:
— Тутъ ничего нѣтъ смѣшного, сударыня, теперь только пустой человѣкъ безъ денегъ живетъ!
Жанна взяла ея руки и удержала въ своихъ, потомъ тихо произнесла, преслѣдуемая все одной и той же мыслью:
— О! я не была счастлива, нѣтъ, все было противъ меня. Какой-то злой рокъ преслѣдовалъ меня всю жизнь.
Но Розалія покачала головой:
— Не говорите этого, сударыня, не говорите. Вамъ не посчастливилось въ замужствѣ, вотъ и все. Да вѣдь нельзя же выходить замужъ, совсѣмъ не зная своего суженаго.
И онѣ разговаривали какъ два старыхъ друга.
Взошло солнце, а онѣ все еще продолжали свою бесѣду.
Розалія въ теченіе недѣли забрала въ свои руки и хозяйство и прислугу въ замкѣ. Безропотная Жанна пассивно повиновалась. Слабая, едва передвигая ноги, какъ въ былое время баронесса, она выходила гулять, поддерживаемая подъ руку своей горничной, которая и бранила и ласкала ее, то грубо, то нѣжно, относясь къ ней, какъ къ больному ребенку.
Онѣ постоянно вспоминали прошлое. Жанна—едва сдерживая слезы, Розалія—спокойнымъ голосомъ безстрастной
