посвященъ былъ этотъ храмъ, отождествляетъ опять-таки съ Юноной 197), какъ Страбонъ именемъ той же Юноны, т. е. Геры Аргивской, означаетъ одну изъ богинь тимавскаго святилища. Есть также извѣстіе, что на «Янтарныхъ островахъ» Адріатическаго моря, — подъ этимъ именемъ, какъ мы знаемъ, греки въ древнюю пору разумѣли острова венетскаго края, — находились два истукана, на подобіе лежачаго человѣка, одинъ мѣдный, другой оловяный. Работа ихъ была стариннаго образца или, по крайней мѣрѣ, казалась такою грекамъ и поэтому, вѣроятно, греки приписывали ихъ происхожденіе Дедалу, родоначальнику художествъ въ эллинской миѳологіи.
Первобытная религія арійцевъ, а между ними и славянъ, не нуждалась въ особыхъ жрецахъ; старшій въ семьѣ приносилъ жертву Богу или богамъ и возглашалъ слова молитвы. Но коль скоро возникалъ храмъ, ощущалась вмѣстѣ съ тѣмъ и потребность въ богослуженіи болѣе опредѣленномъ и торжественномъ, и долженъ былъ явиться жрецъ. Жрецы были, безъ сомнѣнія, и у венетовъ 198); были прорицатели 199) и даже открылся у нихъ
оракулъ, пользовавшійся большою славою около времени Р. Хр. Оракулъ этотъ находился вблизи Патавія у знаменитыхъ минеральныхъ ключей апонскихъ, о которыхъ мы уже говорили. Гаданье состояло въ томъ, что въ воду Апона бросали игральныя кости 200). Бросали также въ Апонское озеро копья, для гаданья ли или въ видѣ жертвоприношенія 201). Свѣдѣнія наши о существованіи оракула при Апонскомъ источникѣ относятся только ко времени римскаго владычества; потому можно бы предполагать, что оракулъ образовался подъ вліяніемъ греческихъ и римскихъ понятій, когда венеты уже утратили свою независимость 202); но нѣтъ сомнѣнія, что само мѣстное населеніе, которое, какъ было упомянуто выше, связывало эти ключи съ сказаніями о низвергнутомъ сынѣ Солнца, приписывало водѣ Апона какую-то таинственную силу и способность открывать людямъ загадочное. Если кто-нибудь обвинялся въ покражѣ скотины, то испытаніе производилось кипяткомъ Апонскаго источника: жители вѣрили, что имъ не ошпаривалась шкура у краденаго животнаго 203). Вѣроятно, изъ какихъ-нибудь религіозныхъ представленій возникла также мысль не допускать женщинъ къ купанью въ струяхъ Апона: думали, что это купанье, освѣжающее и крѣпительное для мужчинъ, напротивъ, жгло тѣло женщины 204).
О семейномъ бытѣ венетовъ 205) мы, послѣ приведеннаго уже разсказа Геродота о способѣ заключенія ихъ браковъ, не находимъ никакихъ прямыхъ извѣстій 206). Слова Геродота мы объяснили себѣ въ томъ смыслѣ, что невѣсты покупались жени-
