родоначальникъ, котораго именовали Венетомъ(!) или Вантомъ(!) и котораго мы, по нашему нынѣшнему произношенію, назвали бы Вятомъ.(!) На это указываетъ одинъ изъ римскихъ писателей, приводя извѣстіе, что изъ Иллирика пришелъ какой-то царь Эпетъ(!) (или по другому чтенію Венетъ),(!) который и овладѣлъ венетскимъ краемъ, получившимъ отъ него свое названіе 74). Но это извѣстіе единственное, въ которомъ венетскій вождь сохраняетъ свое народное имя и приходитъ изъ Иллирика, откуда венеты дѣйствительно должны были спуститься при вторженіи въ Италію. Во всѣхъ другихъ сказаніяхъ этотъ праотецъ венетовъ облеченъ уже въ классическій покровъ троянца Антенора.(!)
Въ Иліадѣ Антеноръ является чистымъ троянцемъ, и съ энетами не имѣетъ ничего общаго. Это — родственникъ царя Пріама, одинъ изъ стариковъ, народныхъ совѣтниковъ, по преклонности лѣтъ уже неспособныхъ къ битвамъ, но говорящихъ красно. «Подобно кузнечикамъ, которые въ лѣсу, на деревѣ, куютъ сладкимъ голосомъ», сидятъ они, и между ними мудрый Антеноръ, на городской башнѣ и вмѣстѣ съ женщинами смотрятъ на сраженіе, происходящее подъ стѣнами города 75). Таковъ былъ Антеноръ, какъ его изображала подлинная легенда троянская 76), и въ герои, вожди народа, онъ, конечно, не годился. Если его потомъ превратили въ народнаго вождя и героя, то причина тому заключалась въ самомъ его имени: Антеноръ(!) могло быть истолковано по-гречески антскій человѣкъ,(!) а слово антъ(!) было, какъ мы знаемъ, произнесенное по-гречески названіе славянъ, вмѣсто вантъ,(!) тоже, что вендъ(!) или венетъ.(!) Такимъ образомъ, подъ имя Антенора, «антскаго человѣка», подходилъ тотъ народный герой венетовъ, который привелъ ихъ съ востока въ Италію, назывался ли онъ Венетомъ, Вантомъ или какъ-нибудь иначе. Вотъ, очевидно, какимъ путемъ греческіе трагики и между ними Софоклъ 77) (въ V-мъ вѣкѣ до Р. Хр.), черпавшіе изъ троянской легенды предметы для своихъ произведеній, желая связать Гомеровскихъ энетовъ съ знаменитымъ въ ихъ время венетскимъ народомъ въ Италіи, пришли къ тому, чтобы сдѣлать троянца Антенора предводителемъ энетовъ, замѣнившимъ, будто бы, ихъ царя Пилемена, убитаго въ сраженіи, и превратили безоружнаго старца, какимъ Антеноръ изображенъ у Гомера, въ смѣлаго плавателя и полководца, который счастливо довелъ энетскую дружину изъ Малой Азіи къ берегамъ Адріатики. Но у грековъ эта сказка еще не укоренилась и считалась только догадкою нѣкоторыхъ поэтовъ, и хотя, конечно, геній такого художника, какъ Софоклъ, могъ доставить ей блестящую извѣстность, однако она не пользовалась большимъ до-
