Но такъ-какъ сходство ихъ въ наружности одной,
То онъ живётъ одинъ, любуясь самъ собой
И вянетъ въ тишинѣ; изъ розы жь добываютъ
Нѣжнѣйшіе духи, что такъ благоухаютъ.
Такъ будешь жить и ты, мой другъ, въ моихъ стихахъ,
Когда твоя краса и юность будутъ — прахъ.
Ни гордому столпу, ни царственной гробницѣ
Не пережить моихъ прославленныхъ стиховъ
И имя въ нихъ твоё надежнѣй сохранится
Чѣмъ на дрянной плитѣ, игралищѣ вѣковъ.
Когда война столпы и арки вкругъ низложить,
А памятники въ прахъ разсыпятся въ борьбѣ,
Ни Марса мечъ, ни пылъ войны не уничтожатъ
Свидѣтельства, мой другъ, живого о тебѣ.
И, вопреки враждѣ и демону сомнѣній,
Ты выступишь вперёдъ — и похвала всегда
Съумѣетъ мѣсто дать тебѣ средь поколѣній,
Какія будутъ жить до страшнаго суда.
И такъ покамѣстъ самъ на судъ ты не предстанешь,
Въ стихахъ ты и въ глазахъ вѣкъ жить не перестанешь.
Возстань, любовь моя! Вѣдь каждый увѣряетъ,
Что возбудить тебя труднѣй, чѣмъ аппетитъ,
Который получивъ сегодня всё, молчитъ,
А завтра — чуть заря — протестъ свой заявляетъ.
Уподобись ему — и нынче же, мой другъ,
Скорѣй насыть глаза свои до пресыщенья,
А завтра вновь гляди и чувствомъ охлажденья
Не убивай въ себѣ любви блаженной духъ.
