воритъ. Съ особеннымъ удовольствіемъ говорить Гомеръ о ближайшемъ и наиболѣе ему извѣстномъ морѣ, какъ напр. въ слѣдующихъ стихахъ:
«Заволновалось собраніе, какъ обширныя волны морскія въ Икарійскомъ Понтѣ»[1].
21) Нѣкоторые утверждаютъ, что есть два главныхъ вѣтра: Борей и Нотъ, прочіе же отличаются отъ нихъ только небольшимъ отклоненіемъ: Евръ дующій отъ лѣтняго востока (съ СЗ.), Апеліотъ отъ зимняго востока (Ю.3.), Зефиръ отъ лѣтняго запада (С.В.), а отъ зимняго запада (С.3.) Аргестъ. Существованіе двухъ вѣтровъ подтверждается свидѣтельствомъ: Ѳрасіалка и самого поэта, когда онъ Аргеста соединяетъ съ Нотомъ;
«Аргеста—Нота»[2]
а Зефира съ Бореемъ:
«Борей и Зефиръ, оба дуютъ изъ Ѳракіи»[3]. Впрочемъ Посейдоній утверждаетъ, что о вѣтрахъ не разсуждалъ такъ никто изъ тѣхъ, которые извѣстны своими трактатами объ этомъ предметѣ; какъ напримѣръ: Аристотель, Тимосѳенъ, астрологъ Біонъ. Напротивъ они называютъ Кайкія тотъ вѣтеръ, который дуетъ отъ лѣтняго востока, а тотъ, который дуетъ съ діаметрально-противуположной стороны, именно отъ зимняго запада, называютъ Либомъ. Потомъ, Евромъ называется вѣтеръ, дующій отъ зимняго востока, а противуположный ему Аргестомъ; средніе между ними — Апеліотомъ и Зефиромъ. У поэта враждебно дующимъ Зефиромъ называется вѣтеръ, извѣстный у насъ подъ именемъ Аргеста; пріятно дующимъ Зефиромъ называетъ поэтъ нашъ Зефиръ, а Аргестомъ Нотомъ — нашъ Левконотъ, названный такъ потому, что онъ сгоняетъ легкія облака, тогда какъ остальной Нотъ — весь почти Евръ:
«Подобно тому какъ, когда Зефиръ разгоняетъ облака Аргеста Нота, поражая ихъ сильною бурею»[4]
Здѣсь поэтъ говоритъ о Зефирѣ враждебно дующемъ, который обыкновенно разгоняетъ малыя облака, собранныя Левконотомъ; при этомъ Нотъ онъ снабжаетъ эпитетомъ Аргестъ. Вотъ это, изложенное Эратосѳеномъ въ началѣ первой книги своей «Географіи», требовало сдѣланныхъ нами поправокъ.
22) Далѣе, имѣя ложное представленіе о Гомерѣ, онъ утверждаетъ, что Гомеръ не зналъ, что есть нѣсколько устьевъ Нила, ни даже самого имени рѣки, «Гезіодъ же зналъ, потому что упоминаетъ объ немъ». Что касается до имени, то вѣроятно, что во время Гомера оно не употреблялось; точно также, если устья Нила были тогда не изслѣдованы, и только не многимъ было извѣстно, что ихъ нѣсколько, а не одно, то можно допустить, что и Гомеръ не зналъ этого. Но если наиболѣе извѣстнымъ изъ того, чѣмъ обладаетъ Египетъ, наиболѣе достославнымъ и достой-
ворит. С особенным удовольствием говорить Гомер о ближайшем и наиболее ему известном море, как напр. в следующих стихах:
«Заволновалось собрание, как обширные волны морские в Икарийском Понте»[1].
21) Некоторые утверждают, что есть два главных ветра: Борей и Нот, прочие же отличаются от них только небольшим отклонением: Евр дующий от летнего востока (с С.З.), Апелиот от зимнего востока (Ю.3.), Зефир от летнего запада (С.В.), а от зимнего запада (С.3.) Аргест. Существование двух ветров подтверждается свидетельством: Фрасиалка и самого поэта, когда он Аргеста соединяет с Нотом;
«Аргеста — Нота»[2]
а Зефира с Бореем:
«Борей и Зефир, оба дуют из Фракии»[3]. Впрочем Посейдоний утверждает, что о ветрах не рассуждал так никто из тех, которые известны своими трактатами об этом предмете; как например: Аристотель, Тимосфен, астролог Бион. Напротив они называют Кайкия тот ветер, который дует от летнего востока, а тот, который дует с диаметрально-противоположной стороны, именно от зимнего запада, называют Либом. Потом, Евром называется ветер, дующий от зимнего востока, а противоположный ему Аргестом; средние между ними — Апелиотом и Зефиром. У поэта враждебно дующим Зефиром называется ветер, известный у нас под именем Аргеста; приятно дующим Зефиром называет поэт наш Зефир, а Аргестом Нотом — наш Левконот, названный так потому, что он сгоняет легкие облака, тогда как остальной Нот — весь почти Евр:
«Подобно тому как, когда Зефир разгоняет облака Аргеста Нота, поражая их сильною бурею»[4]
Здесь поэт говорит о Зефире враждебно дующем, который обыкновенно разгоняет малые облака, собранные Левконотом; при этом Нот он снабжает эпитетом Аргест. Вот это, изложенное Эратосфеном в начале первой книги своей «Географии», требовало сделанных нами поправок.
22) Далее, имея ложное представление о Гомере, он утверждает, что Гомер не знал, что есть несколько устьев Нила, ни даже самого имени реки, «Гезиод же знал, потому что упоминает об нём». Что касается до имени, то вероятно, что во время Гомера оно не употреблялось; точно также, если устья Нила были тогда не исследованы, и только не многим было известно, что их несколько, а не одно, то можно допустить, что и Гомер не знал этого. Но если наиболее известным из того, чем обладает Египет, наиболее достославным и достой-
