ный переходъ остается тѣмъ же. Онъ .и здѣсь есть понятіе въ себѣ и лежитъ еще внѣ познанія въ нашей рефлексіи, т.-е. есть еще ея внутренняя необходимость. Лишь результатъ есть для него. Идея, поскольку понятіе теперь опредѣлено, какъ въ себѣ и для себя, для себя есть практическая идея, дѣйствіе.
В.
Идея добра.
Поскольку понятіе, которое есть свой собственный предметъ, опредѣлено въ себѣ и для себя, субъектъ опредѣляетъ себя, какъ единичное? Какъ субъективное, онъ опять-таки имѣетъ предположеніе нѣкотораго сущаго въ себѣ инобытія; онъ есть побужденіе реализовать себя, цѣль, которая хочетъ черезъ себя саму дать себѣ объективность въ объективномъ мірѣ и выполнить себя. Въ теоретической идеѣ субъективное понятіе, какъ общее, въ себѣ и для себя лишенное опредѣленія, противостоитъ объективному міру, изъ коего оно почерпаетъ себѣ опредѣленное содержаніе и выполненіе. Въ практической же идеѣ оно, какъ дѣйствительное, противостоитъ дѣйствительному; но увѣренность въ себѣ, присущая субъекту въ его опредѣленномъ въ себѣ и для себя бытіи, есть увѣренность въ свой дѣйствительности и не-дѣй-ствительности міра; для субъекта уничтожено инобытіе міра, нетолько какъ отвлеченная общность, но и въ его единичности и въ опредѣленіяхъ его единичности. Объективность присвоивается здѣсь субъектомъ самому себѣ; его опредѣленность внутри себя есть объективное, ибо оно есть общность, которая равнымъ образомъ совершенно опредѣлена; бывшій ранѣе того объективнымъ міръ есть, напротивъ, еще нѣчто положенное, нѣчто непосредственно разнообразно опредѣленное, но именно потому что оно непосредственно опредѣлено, оно лишено единства понятія внутри себя и для себя уничтожено.
Эта содержащаяся въ понятіи, равная ему и включающая въ себя требованіе единичной внѣшней дѣйствительности опредѣленность есть добро. Оно выступаетъ съ достоинствомъ, какъ абсолютное, такъ какъ оно есть полнота понятія внутри себя, объективное, которому вмѣстѣ съ тѣмъ свойственна форма свободнаго единства и субъективности. Эта идея выше, чѣмъ идея вышераз-смотрѣннаго познанія, ибо первая имѣетъ достоинство нетолько общаго, а также и просто дѣйствительнаго. Она есть побужденіе, поскольку это дѣйствительное еще субъективно, полагаетъ само себя, а не имѣетъ вмѣстѣ съ тѣмъ формы непосредственнаго предположенія; ея побужденіе къ реализаціи состоитъ собственно въ томъ, чтобы сообщить себѣ не объективность, — послѣднюю она имѣетъ въ самой себѣ, — а лишь эту пустую форму непосредственности. Поэтому дѣятельность цѣли направлена не противъ себя для принятія внутрь себя и усвоенія себѣ нѣкоторого даннаго опредѣленія, но скорѣе для положенія собственнаго опредѣленія и для сообщенія себѣ реальности въ формѣ внѣшней дѣйствительности посредствомъ снятія опредѣленій внѣшняго міра. Идея воли, какъ самоопредѣляющая, имѣетъ для себя содержаніе внутри себя самой. Послѣднее есть, правда, опредѣленное содержаніе и
ный переход остается тем же. Он .и здесь есть понятие в себе и лежит еще вне познания в нашей рефлексии, т. е. есть еще её внутренняя необходимость. Лишь результат есть для него. Идея, поскольку понятие теперь определено, как в себе и для себя, для себя есть практическая идея, действие.
В.
Идея добра.
Поскольку понятие, которое есть свой собственный предмет, определено в себе и для себя, субъект определяет себя, как единичное? Как субъективное, он опять-таки имеет предположение некоторого сущего в себе инобытия; он есть побуждение реализовать себя, цель, которая хочет через себя саму дать себе объективность в объективном мире и выполнить себя. В теоретической идее субъективное понятие, как общее, в себе и для себя лишенное определения, противостоит объективному миру, из коего оно почерпает себе определенное содержание и выполнение. В практической же идее оно, как действительное, противостоит действительному; но уверенность в себе, присущая субъекту в его определенном в себе и для себя бытии, есть уверенность в свой действительности и не-дей-ствительности мира; для субъекта уничтожено инобытие мира, нетолько как отвлеченная общность, но и в его единичности и в определениях его единичности. Объективность присвоивается здесь субъектом самому себе; его определенность внутри себя есть объективное, ибо оно есть общность, которая равным образом совершенно определена; бывший ранее того объективным мир есть, напротив, еще нечто положенное, нечто непосредственно разнообразно определенное, но именно потому что оно непосредственно определено, оно лишено единства понятия внутри себя и для себя уничтожено.
Эта содержащаяся в понятии, равная ему и включающая в себя требование единичной внешней действительности определенность есть добро. Оно выступает с достоинством, как абсолютное, так как оно есть полнота понятия внутри себя, объективное, которому вместе с тем свойственна форма свободного единства и субъективности. Эта идея выше, чем идея вышераз-смотренного познания, ибо первая имеет достоинство нетолько общего, а также и просто действительного. Она есть побуждение, поскольку это действительное еще субъективно, полагает само себя, а не имеет вместе с тем формы непосредственного предположения; её побуждение к реализации состоит собственно в том, чтобы сообщить себе не объективность, — последнюю она имеет в самой себе, — а лишь эту пустую форму непосредственности. Поэтому деятельность цели направлена не против себя для принятия внутрь себя и усвоения себе некоторого данного определения, но скорее для положения собственного определения и для сообщения себе реальности в форме внешней действительности посредством снятия определений внешнего мира. Идея воли, как самоопределяющая, имеет для себя содержание внутри себя самой. Последнее есть, правда, определенное содержание и
