шеніе порознивающаго принципа къ среднему термину, которому оно сообщаетъ эту свою непосредственную реальность; это та опредѣленность, которою вмѣстѣ съ тѣмъ обладаетъ въ раздѣлительномъ умозаключеніи средній терминъ независимо отъ того, что онъ выражаетъ собою общую природу предмета, черезъ что послѣдній есть столько же объективная общность, сколько и опредѣленная частность. Другой крайній терминъ умозаключенія противостоитъ внѣшнему самостоятельному среднему термину единичности; онъ есть поэтому также самостоятельный средній терминъ общности; раздѣленіе, испытываемое въ немъ поэтому реальною нейтральностью средняго термина, состоитъ въ томъ, что оно разложено не на взаимно различные, но на безразличные моменты. Эти моменты суть тѣмъ самымъ съ одной стороны, отвлеченное, безразличное основаніе, а съ другой — его одухотворяющій принципъ, пріобрѣтающій черезъ свое отдѣленіе отъ основанія также форму безразличной объективности.
Это раздѣлительное умозаключеніе есть полнота химизма, въ которой изображено то же самое объективное цѣлое, какъ самостоятельное отрицательное единство, далѣе въ среднемъ терминѣ, какъ реальное единство, наконецъ и химическая реальность, разложенная на ея отвлеченные моменты. Въ послѣднихъ опредѣленность не такъ, какъ въ нейтральномъ, достигла въ нѣкоторомъ другомъ своей рефлексіи въ себя, но возвратилась въ себѣ къ своей отвлеченности, къ первоначально опредѣленному элементу.
3. Тѣмъ самымъ эти элементарные объекты освобождены отъ химической напряженности; въ нихъ черезъ реальный процессъ положены первоначальныя основы того предположенія, съ котораго начался химизмъ. А поскольку далѣе, съ одной стороны, его внутренняя опредѣленность, какъ таковая, есть по существу противорѣчіе его простому безразличному существованію и есть его опредѣленность и стремленіе во внѣ, которое раздѣляется, полагая напряженность въ его объектѣ и въ нѣкоторомъ другомъ, дабы имѣть нѣчто такое, къ чему онъ могъ бы относиться какъ къ различному, чѣмъ онъ могъ бы нейтрализоваться и тѣмъ самымъ сообщить своей простой опредѣленности существующую реальность, то, вслѣдствіе того, химизмъ возвратился къ своему началу, въ коемъ противоположно-напряженные объекты ищутъ одинъ другой и затѣмъ соединяются черезъ формальный, внѣшній средній терминъ въ нѣчто нейтральное. Съ другой стороны химизмъ снимаетъ себя черезъ этотъ возвратъ въ свое понятіе и перешелъ въ нѣкоторую высшую сферу.
С.
Переходъ химизма.
Уже обычная химія обнаруживаетъ примѣры такихъ химическимъ измѣненій, при которыхъ, напр., нѣкоторое тѣло сообщаетъ части своей массы болѣе высокую степень окисленія и тѣмъ самымъ понижаетъ степень окисленія другой ея части, которая можетъ затѣмъ войти въ нейтральное соединеніе съ приближеннымъ къ ней другимъ отличнымъ отъ нея тѣломъ, что было бы невозможно при сохраненіи первой непосредственной степени окисленія. То, что здѣсь про
шение порознивающего принципа к среднему термину, которому оно сообщает эту свою непосредственную реальность; это та определенность, которою вместе с тем обладает в разделительном умозаключении средний термин независимо от того, что он выражает собою общую природу предмета, через что последний есть столько же объективная общность, сколько и определенная частность. Другой крайний термин умозаключения противостоит внешнему самостоятельному среднему термину единичности; он есть поэтому также самостоятельный средний термин общности; разделение, испытываемое в нём поэтому реальною нейтральностью среднего термина, состоит в том, что оно разложено не на взаимно различные, но на безразличные моменты. Эти моменты суть тем самым с одной стороны, отвлеченное, безразличное основание, а с другой — его одухотворяющий принцип, приобретающий через свое отделение от основания также форму безразличной объективности.
Это разделительное умозаключение есть полнота химизма, в которой изображено то же самое объективное целое, как самостоятельное отрицательное единство, далее в среднем термине, как реальное единство, наконец и химическая реальность, разложенная на её отвлеченные моменты. В последних определенность не так, как в нейтральном, достигла в некотором другом своей рефлексии в себя, но возвратилась в себе к своей отвлеченности, к первоначально определенному элементу.
3. Тем самым эти элементарные объекты освобождены от химической напряженности; в них через реальный процесс положены первоначальные основы того предположения, с которого начался химизм. А поскольку далее, с одной стороны, его внутренняя определенность, как таковая, есть по существу противоречие его простому безразличному существованию и есть его определенность и стремление во вне, которое разделяется, полагая напряженность в его объекте и в некотором другом, дабы иметь нечто такое, к чему он мог бы относиться как к различному, чем он мог бы нейтрализоваться и тем самым сообщить своей простой определенности существующую реальность, то, вследствие того, химизм возвратился к своему началу, в коем противоположно-напряженные объекты ищут один другой и затем соединяются через формальный, внешний средний термин в нечто нейтральное. С другой стороны химизм снимает себя через этот возврат в свое понятие и перешел в некоторую высшую сферу.
С.
Переход химизма.
Уже обычная химия обнаруживает примеры таких химическим изменений, при которых, напр., некоторое тело сообщает части своей массы более высокую степень окисления и тем самым понижает степень окисления другой её части, которая может затем войти в нейтральное соединение с приближенным к ней другим отличным от неё телом, что было бы невозможно при сохранении первой непосредственной степени окисления. То, что здесь про
